4

Давно это было. Так давно, что мало кто уже помнит все подробности произошедших в те дни событий, потому что они обросли легендами, сплетнями и слухами, и теперь уже никто не знает, где здесь правда и где ложь. И нам известно только, что ещё до появления на свет Энтони VII Нортумберелендского в замке одной из знатнейших лайтфонийских дворянских фамилий случилась очень интересная любовная история… Когда-то мимо этого замка проезжал красивый и великолепно одетый всадник. Черноволосый и широкоплечий с пронизывающим насквозь взглядом огромных карих глаз, в лёгких, блистающих позолотой доспехах с гербом предков (большерогий олень на золотистом поле), и с изящной шпагой, чей эфес был обильно украшен рубинами, этот юноша, казалось, всех окрестных девушек хотел своей импозантной внешностью свести с ума. И обитательницы феодального поместья невольно засматривались на него; его проникновенный взгляд притягивал их и заставлял забывать обо всех заботах и делах…. Дочь владельца замка в этот день сидела за рукоделием и, казалось, была поглощена этим занятием и совсем не обращала внимания на всё, что происходило вокруг. Её не интересовал великолепно одетый всадник; она не слышала разговоры горничных и дворовых девок, бурно обсуждавших каждую деталь одеяния молодого человека, потому что вышивание бисером контуров древних изображений богинь Аустрелии и Селантии было непростым занятием и требовало от исполнительницы глубочайшего погружения в мир древнейшей человеческой мифологии. И только когда последний штрих сложнейшей композиции был закончен, молодая дворяночка соизволила оторваться от своего увлекательного и чрезвычайно трудного занятия и посмотреть в окно. И тут же образ юного рыцаря заполонил собою весь её ум, и она долго провожала всадника взглядом и восхищённо смотрела ему вслед, пока он не исчез в лесу, расположенном за воротами замка… Прошло несколько дней. Влюблённая в таинственного всадника девушка уже почти потеряла надежду встретиться с ним, когда в замок явились глашатаи и доложили её отцу о приближении к его владению огромной армии айсонцев под предводительством тогда ещё юного и молодого сына Флио III Айсонского. И замок стал готовиться к обороне. Отец Жанны (так звали влюблённую дворяночку) был одним из вассалов герцога Нортумберелендского, и поэтому он не ждал пощады от войска кровного врага своего сеньора и укрепил стены дополнительными башенками с окнами, в которых должны были сидеть опытные арбалетчики, установил пушки и катапульты над главными воротами и наполнил недавно высохший ров вонючими помоями со свинофермы, принадлежавшей одному из богатых крестьян его поместья. Потом он обеспечил подвоз оружия и продуктов со всех крестьянских наделов своего имения, обучил дворовых людей простейшим приёмам рукопашного боя и после этого спокойно лёг в постель, окончательно убедившись в том, что его замок сможет выдержать правильную осаду… А на следующее утро к воротам подошло вражеское войско, и тут же начался штурм всех укреплений. Айсонцы вначале преодолели на плотах наполненный помоями ров, потеряв при этом половину своей армии, обстрелянной арбалетчиками и артиллеристами, дежурившими у катапульт и пушек, а потом, разъярённые и горящие желанием отомстить за своих соратников, остервенело полезли на стены. И тут же на них посыпались тяжёлые камни, полилась горячая смола, но вряд ли это могло их остановить; их было в несколько раз больше, чем защитников замка, и поэтому, несмотря на все усилия обороняющихся, некоторым айсонцам удалось проникнуть внутрь и открыть главные ворота, после чего толпа врагов хлынула во двор и устроила настоящую бойню, сметая и разрушая всё на своём пути… И во главе этой разъярённой толпы ехал на великолепном сером в яблоках жеребце тот самый красивый всадник, в которого была влюблена дочь владельца замка. Его большие карие глаза уверенно смотрели вперёд, рука с мечом сносила головы защитников одну за другой, и, казалось, ничто не могло остановить и погубить его, как вдруг он заметил в одном из окон самой высокой замковой башни просветлённое любовной страстью восхитительное лицо Жанны и застыл, как вкопанный…

5

Вокруг него шла битва, а он теперь стоял на месте, и взгляд его был неотрывно прикован к лицу красавицы, которое виднелось в одном из окон высочайшей замковой башни. Постепенно айсонская армия захватила почти весь замок, но молодому рыцарю до этого теперь не было никакого дела; он видел только её и с каждой секундой всё больше погружался в бездонное море этих небесно-светлых голубых глаз. И желание овладеть этой божественной красотой переполнило всё его существо, захватило сердце и ум, затуманило разум; он перестал контролировать себя, выхватил у одного из своих солдат длинную деревянную лестницу, приставил её к стене и полез наверх… И тут же в его сторону полетели все стрелы чудом оставшихся в живых арбалетчиков, но он уклонялся от этих маленьких смертоносных копий, и лез всё выше и выше, пока не добрался до заблаговременно открытого прекрасной обитательницей замка окна… И, достигнув цели, наш рыцарь тут же снял свои позолоченные доспехи и великолепную одежду, после чего буквально набросился на Жанну. Он рвал на ней платье, целовал и тискал её великолепное молодое тело, с неизъяснимым блаженством вдыхал запах её духов, а юная дочь владельца замка нисколько ему не сопротивлялась, и каждое его прикосновение приносило ей неизъяснимое блаженство, и, когда он вошёл в неё, а потом ещё и кончил, из её уст послышался восхищённый стон, перекрывший все посторонние звуки… В это же время в комнатку ворвался владелец замка с небольшим отрядом из дворовых, которые постепенно отступали вместе со своим господином перед всё возраставшим натиском солдат айсонской армии. Увидев возмутительную и неприличную сцену, которая происходила на кровати, отец Жанны сразу накинулся на возлюбленного своей дочери, как стервятник, и уже готов был заколоть его своим остро отточенным, как бритва, кинжалом, как вдруг тот обернулся и мощным ударом ноги выбил оружие из рук старого феодала. Потом он врезал своему противнику той же ногой по шее, после чего старик упал на пол и от боли потерял сознание… Когда старый дворянин очнулся, обесчестившего его дочь врага в комнате уже не было, а истомлённая Жанна преспокойно спала на полу. Он тихо подошёл к дочери и осторожно переложил её тело на кровать, а потом отправил одного из своих преданных слуг с посланием к Энтони V, герцогу Нортумберелендскому, в котором просил своего сеньора как можно быстрее отправить отряд клементийской наёмной гвардии для освобождения замка… Вскоре глашатай старого дворянина добрался до имения герцога Нортумберелендского и передал Энтони V послание своего господина. Прочитав послание, герцог тут же отдал распоряжение капитану своей гвардии Юлию дю Саннори отправить два взвода наёмников на помощь защитникам замка. Юлий дю Саннори был очень предан герцогу (ведь за преданность ему платили деньги) и поэтому тут же собрал всех своих подчинённых, отобрал из них лучших воинов и велел им исполнить повеление своего сеньора … Прошло несколько дней. Слуги, вассалы отца Жанны и их оруженосцы, вооружённые арбалетами, продолжали почти чудом удерживать последний плацдарм обороны, которым был дом старого феодала, когда к разрушенным стенам замка подошли наёмники герцога Нортумберелендского под предводительством сына капитана клементийской гвардии Карла дю Саннори, и тут же атаковали айсонцев с тыла. Те обернулись, и начали было теснить гвардейцев, но в этот момент из дома выскочили вассалы и их оруженосцы и, соединившись с наёмниками, обложили противника со всех сторон, после чего Флио IV и его воины сочли своё положение безнадёжным, признали поражение и, сложив оружие, ушли ни с чем…