Ветра завывают в межзвездной выси.
Они наперегонки несутся над спящей землей, создавая разрывы в сизых слоистых облаках.
Они мчатся над ледяными стенами грозных айсбергов севера, сбивают снег с вершин высочайших гор запада.
Вот внизу показались ровные, широкие ладони степи, - вихрем мчатся над ними ветра, волной всколыхнув спящие травы.
А затем бросаются в объятия древнего леса, черными тенями деревьев укрывшего Восточный Серп.
Они расшатывают верхушки сосен, серебряных в свете луны. Они волнуют древесное море так, что деревья отзываются жалобными скрипами и ропотом.
Лес вздыхает, лес взволнованно говорит непрошеным гостям убираться восвояси.
Но вот показалась Поляна. Её высокие дикие травы и цветы, волнуемые ветром, шепчут и шелестят на все лады.
Они говорят Ей не играть с огнем.
Но костер уже горит. Оранжевые угольки смотрят из его сердца на ночной мир.
И язычки горячего пламени трепещут, касаясь побелевших картофелин, закопанных глубоко в золе.
У костра сидит девочка и листает книгу. Её волосы то и дело взмывают над ней черным облаком. Но она лишь улыбается и откидывает их в сторону резким кивком, или отводит рукой.
Ветра продолжают буйствовать. Они мчатся над поляной, и травы пригибаются к земле, словно хотят в ней спрятаться. Цветы еле слышно причитают.
-Ну хватит уже! – Это прозвучало резко и строго.
И ветра неожиданно… подчиняются.
Тишина укрывает поляну, лес, степи и окрестные горы. Становится так тихо, что слышно копошение крота в подземной норе.
Из рукава коричневого шерстяного платья девочки показываются тонкие лиловые лапки, покрытые ворсинками. Небольшой, почти прозрачный паучок ловко взбегает ей на плечо, уже через миг застыв крохотной статуей.
-Очень оригинально, Ош! – Девчушка косится на паука и со вздохом закрывает книгу. Задумчивое выражение на её лице сменяется недовольной гримаской.
На краю поляны вдруг ворочается и оживает старый, сучковатый пень. Ветви-руки проворно отталкиваются от земли, являя из почвы на свет узловатые ноги. Сизая листва оборачивается густой спутанной бородой, птичье гнездо на вершине пня – серой лохматой шевелюрой.
Сморщенная кора разглаживается. Два кругляша спиленных сучков моргают самыми настоящими веками, и на лес смотрят мудрые глаза цвета густого янтаря.
-Ты? – В изумленном возгласе девочки слышится негодование. – Я еще понимаю, мама! Вон, – Резкий кивок в сторону плеча - Оша мне подсунула!
Но ты-то, дед, как мог за мной следить?! – Говоря это, девочка быстро собирает в серый мешок разложенные около костра пучки трав, какие-то веточки и камешки. Очень осторожно она опускает в мешок невзрачную книгу, туда же отправляются и четыре печеные картофелины, надежно обернутые отряхнутым от росы, зеленым листом.
-Эх-эх-эхх…-Только и может сказать пугающего вида старик, виновато подходящий к дымящему костерку. – Так ведь это для твоего же блага, Адварэн. Мала ты еще, чтоб ветра-то заклинать…
Проговорив эти слова, старик понимает, что сказал лишнее. – Ни один ребенок в мире не смотрел еще на своего деда с такой яростью. Зеленые глазищи метают молнии.
-Это кто, бабушка сказала? – Медленно и тихо говорит девочка, и глаза ее сужаются.
-Нет! - Быстро произносит незадачливый шпион, - Это я сам так решил.
-Точно бабушка! – Бормочет себе под нос Адварэн, уже не слушая деда, пытающегося ее увещевать. – Она быстро голыми пятками затаптывает еще тлеющие угли, перекидывает мешок через плечо и вприпрыжку бежит по звериной тропе, незаметной обычному глазу.
-Тебе ведь всего девять! – Кричит дед вслед исчезнувшей из виду внучке, и возводит глаза к ночному небу.
-Я БОЛЬША-А-Я!!! – Доносит до него протестующий возглас не умеющее лгать лесное эхо.
Старый черный филин обиженно ухает и, оттолкнувшись от земли, взмывает в воздух. Вертя по сторонам ушастой головой со всклокоченными перьями, птица усердно высматривает кого-то сквозь ночные шелестящие кроны. - Что-что, а жены дед ослушаться не смеет.

-Вот ведь выдумали, - Мала еще, мала еще!!! – Возмущению Адварэн нет предела. Вокруг шелестят лесные тени. Незримые обитатели летнего леса живут ночной жизнью: отовсюду слышится кваканье, уханье, стрекотанье.
За девочкой, как хвост за кометой, летит стайка светляков, которые красивыми искрами рассыпаются в стороны, уворачиваясь от очередной ветки, отпущенной Адварэн. Она уже не бежит, а идет быстрым шагом. Её привычные к таким прогулкам ноги обходят толстые витиеватые корни, торчащие из земли, перешагивают маленькие лужицы, переходят вброд ледяные ручьи. В зарослях папоротника шмыгают мелкие лесные жители, снуют в древесных кронах. В этот час выходят на охоту самые грозные хищники. Но девчушка не боится оказаться одна в ночном лесу. Она знает его и его законы, как свои пять пальцев.
Скажи вы ей о том, что находиться ночью в лесу опасно, она рассмеется вам в лицо. Спроси вы ее, - Почему? – Она ответит, - Но ведь вы не боитесь ходить по дому ночью!
В темноте юная дикарка видит как кошка. Если честно, ночь ей нравится даже больше, чем день. Шелест и шорохи – повсюду. Ноздри щекочет волнующий, пряный аромат разнотравья…
–Обалдеть! – Проносится в мыслях у Адварэн, когда она на миг останавливается и полной грудью вдыхает дивный запах ночного леса.- Даже голова кругом!
Но нет! Добреть нельзя! – Она снова бежит, размышляя по дороге. – Если раскиснешь, мама повернет все так, что в конце-концов ты сама окажешься виноватой. – Ушла до полуночи, не сказала, на какую поляну идешь, взяла без спросу Бабушкину Книгу…
Босые пятки так и мелькают. Мимо часто-часто проносятся ветви и стволы. Рядом с Адварэн вдруг возникает Соль и плывет по воздуху, заглядывая через плечо и делая безумные глаза. – Не на ту напал! - Адварэн так на него шикает, что он мигом разлетается на десяток летучих мышей и исчезает.
Путь ее пересекает лисья тропа. Вот промелькнуло любимое дедушкино болото, в котором он усердно разводит кувшинки и белые лилии. Сейчас между кочек мерцают крохотные личики болотных огней.
Уже совсем недалеко.
Мимо стрелой промчался заяц, поминая волков, на чем свет стоит. Адварэн перекладывает мешок на другое плечо и прибавляет ходу.
Вот впереди показалась вершина зеленого холма, который с востока на запад огибает неглубокая речушка.
Холм находится в самом сердце леса, и никто из людей, живущих в городе-на-большой-равнине, не знает о его существовании.
А теперь приглядитесь. Ну-ну, повнимательней… - Над холмом вьется дымок!
Да-да, глаза вас не обманывают. - Тонюсенькая сизая струйка убегает прямо в ночное небо, усеянное летними звездами!
Обойти Холм с другой стороны вам не удастся, - его северная стена отвесная и гладкая, а река далеко внизу бурливая и дикая.
Она почему-то очень отличается от других рек Восточного Серпа.
Возможно потому, что кое-кто не хочет, чтобы люди смогли разглядеть три крохотных оконца неправильной формы в северной стене Холма…
Внутри Холм не представляет собой ничего необычного. – Это всего-навсего дом.
С просторной кухней, тремя комнатами, кладовкой и (!!!) чердаком.
Стены и полы выложены изнутри аккуратными деревянными брусками, на кухне имеется даже большая выбеленная печь, с нарисованными синими цветочками! Этажи соединяют друг с другом аккуратные земляные лесенки. Под потолком почти в каждой из комнат подвешены пучки сушеных листьев и целебных трав, а больше всего их - на чердаке. В доме частенько можно встретить огромного пушистого лесного кота, хитрую, черноглазую куницу, или огненно-рыжую лису. Хотя… этот список не полон и зависит от дня недели.
У печи хлопочет некто. – Густые пшенично-русые волосы аккуратно заправлены под платок, длинный носик втягивает аромат, поднимающийся от большого котла, стоящего на печи. Большие, бездонные зеленые глаза-омуты сосредоточенно ищут рецепт в древней поваренной книге. Некто носит голубое платье и белый фартук в разноцветных разводах. Некто – самая обычная, лесная ведьма.
-Мама! Ну сколько можно? – Возглас Адварэн застает Тэю как раз в тот момент, когда она шепчет что-то о наваристости. У ног Тэи свивается в гладкие кольца большой черный уж.
-Ты взяла Бабушкину Книгу?
-Да, взяла, но…
-Без спросу. – Голос Тэи спокоен, но этот ее взгляд кого угодно на место поставит.
-Я же ведь уже не маленькая, - мне почти десять!
-Еще не полнолуние, тебе только девять лет, одиннадцать месяцев и шесть дней, ты пыталась заклинать ветра, да еще и на Шестой Поляне, и ты взяла без спросу Бабушкину Книгу! – С каждым новым словом Тэи Адварэн чувствует себя все глупее и…младше. Так набирает скорость снежный ком, в конце обрушивая на ничего не подозревающую деревеньку грозную лавину.
-Но ведь у меня получилось! – Девочка сердится и садится за большой деревянный стол, теребя край бежевой скатерти. Она не знает, на кого сердится больше, - на себя, потому что поступила глупо, на маму, которая напомнила ей, что она нарушила правила, или на тех, кто эти дурацкие правила придумал.
-Поговоришь с бабушкой. - Невзначай бросает Тэя, и, отвернувшись к котлу, улыбается.
-Вот и поговорю! – Бурчит Адварэн, подставляя тарелку под наваристый грибной суп.
-Вот-т и поговор-ри-и-и! – Шелестит змея, скользнув к ногам девчушки, и, не мигая, глядит ей в глаза.
-Ох, Бабушка! Ты просто неотразима! Ты настоящая мастерица! – Адварэн осторожно берет ужа на руки.
-Х-хватит подлизыватьс-с-с-ся, маленькая ос-с-с-слушница! Опус-с-с-сти меня на пол.
Спустя миг рядом с девочкой уже стоит величественная старушка. Нет, она не статная и не высокая, но каждый, кто хоть раз смотрел ей в глаза, выбрал бы именно такое определение.
-Ну, я жду. - Брови Бабушки выгибаются домиком, и Адварэн понимает, что предстоит Серьезный разговор. Глядя на бабушкино зеленое платье в горошек, девочка бубнит, - Я больше не буду.
-Знаешь что, милочка, - Вкрадчивый и тихий голос Бабушки обманет, чью угодно бдительность, но только не Адварэн. – Я считаю, тебе нужно подумать над своим поступком. Я, признаться, горжусь тем, что у моей внучки явный талант заклинать ветра…
Адварэн с надеждой поднимает глаза и, встречаясь с бабушкиным взглядом, понимает, что проиграла.
-Но что было бы, если бы ты решила испытать свои силы на чем-нибудь другом? – На Слове Огня, например?
-Бабушка, я бы не выбрала…
-Не выбрала?- Голос Бабушки напоминает отдаленные громовые раскаты. – Марш на реку! Назначаю тебе день раздумий! Да не вздумай мне чудить, - я прослежу.
-Я прослежу. – Говорит Тэя с мягкой улыбкой. – И помогу выбрать... после обеда.
Бабушка удовлетворенно кивает, опускаясь на стул. – А где эти твои братцы? Небось, снова хулиганят? Вот сейчас явятся, и их черед думать настанет.
-Они уже летят, - Бурчит Адварэн, доставая из мешка и передавая Бабушке старую, ничем не примечательную книгу.
Проходит пару секунд после этих слов, и в кухню вместе с порывом прохладного ветра влетают три ворона, важно каркая и хлопая крыльями. Птицы, подпрыгивая, опускаются на пол, и вот перед нами уже стоят трое обыкновенных мальчишек в коротких штанах и черных рубахах навыпуск. Старшему – тринадцать, среднему – двенадцать и младшему – одиннадцать. Их светлые волосы всклокочены, но сами мальчишки очень довольны собой, они просто счастливы, - это написано на их улыбчивых физиономиях.
-Ну-ка, ну-ка… - Подозрительно говорит Тэя и обходит всех троих, втягивает носом воздух. После чего её встревоженный взгляд встречается с таким же Бабушкиным, и обе в один голос произносят, - Над городом летали?!
Адварэн радуется, - Хорошо все-таки, что не ей одной предстоит день раздумий. Может быть, братцев неподалеку от нее накажут…
- Кленовая роща, у реки! – Тоном палача произносит бабушка.
– Ежи! – Не терпящим возражения тоном добавляет мама. Даже Бабушка, кажется, удивлена такому суровому выбору. Улыбки медленно сползают с румяных лиц. Айр, Маэд и Крео с кислыми минами садятся за стол и молча начинают хлебать грибной суп. Они даже не пытаются сказать что-нибудь в свое оправдание, - знают, что бесполезно. Зато пререканиями можно усугубить наказание. Мама ставит на стол блюдо с горячими булочками, с начинкой из лесных ягод, и большой кувшин со свежим клюквенным морсом, - на поверхности плавают спелые земляничинки. На время ребятня забывает о своих горестях, налегая на ароматную вкуснятину.
Вскоре слышится громкий и протяжный скрип – откатывается дверной камень.
-Вот и дедушка. – Улыбка мягким светом освещает бабушкино лицо. Дедушка, прихрамывая, входит в просторную кухню, держа перед собой букет свежих лилий, источающих дурманящий аромат.
-Бодрой ночи вам, дорогие мои! – Говорит он и протягивает цветы, на стеблях которых еще блестят капельки воды, бабушке. Та вдыхает их аромат, и узор на ее платье меняется, - вместо горошин появляются крошечные белые цветы.
-Эх, наконец, до дома добрался. – Дедушка садится в большое резное кресло во главе стола. – Пока все владения проверишь, из сил выбьешься! – В его седой бороде запуталась пара лунных лучей, и он вытряхивает их на ладонь и вставляет в маленький светильник над столом. Встречаясь взглядом с Адварэн, дед подмигивает ей, как заправский заговорщик.
-Ну и баламуты у меня растут. – Вздыхает Тэя, - хорошо, хоть Камеи еще мала.
-Кстати, где моя любимая малышка? – Дедушка оглядывает кухню.
- Спит под надежным присмотром. – С этими словами мама сует руку в карман фартука и бережно достает оттуда что-то. Она разжимает ладонь, и сидящие вокруг стола видят малюсенького серого мышонка, свернувшегося комочком и посапывающего во сне.
-Камеи, детка, просыпайся, - кушать пора! – Негромко говорит мама и кладет мышонка на свободный стул. Хлоп! - И на стуле уже сидит хорошенькая четырехлетняя девочка, сонно потягиваясь и зевая. У малышки темно-каштановые волосы и внимательные серые глаза.
- Адви и братики казаны? – Спрашивает она, тыкая пальчиком в Адварэн.
-Казаны-казаны, - Подтверждает дед, - А нечего воду мутить.
И вот обед закончен. Стулья отодвинуты, и посуда помыта. – Время наказания близится.
Они идут по траве, влажной от росы, шагают по мягкому мху, пробираются через бурелом. Адварэн оглядывается назад и видит над Холмом две крылатые тени. – Бабушка с дедушкой возвращаются к себе на западный берег Верета.
Мама уверенно идет сквозь лесные дебри, не оставляя следов. Братцы с видом заговорщиков о чем-то тихо переговариваются на птичьем языке.
Адварэн скептически выгибает бровь. – Вот дураки, неужели думают, что мама ничего не поймет? – Сама Адварэн уже давно научилась разгадывать их военные хитрости.
На мамином плече сидит маленький бельчонок, – Камеи пообедала, окончательно проснулась и не захотела обратно в карман.
-Интересно, что же на этот раз? – Думает Адварэн, вспоминая прошлое наказание.
- Только бы не нужно было снова мочить волосы в реке!