Парень лет семнадцати в белой хламиде отложил кинжал, оглядывая свою работу. Земля на очищенной от травы поляне была исчерчена концентрическими кругами. За пределами внешнего круга — ещё один, куда меньший. Всё готово, пора приступать.

Слабый шелест ветвей. Только не сейчас! Если Святые Братья увидят его во время ритуала, всё кончено. Долгие месяцы подготовки пропадут даром, а потом его бросят в темницу, из которой ещё никто не выходил, как брата Джерольда два дня тому назад. К счастью он успел передать всё нужное для ритуала. Паренёк обернулся. Нет, это всего лишь ветер.

Послушник начал читать заученное заклинание, его била дрожь. Столько лет он провёл в монастыре Всепрощающего, а теперь вызывает гадкого демона! Но холодная ярость позволила ему быстро взять себя в руки.

«Эльфы! Поганый народ! Для них нет и не может быть прощения».

Внутренний круг, окроплённый человеческой кровью («Последний подарок Джерольда», — усмехнулся про себя послушник), засветился алым. И явился демон.

Он был не таким ужасным, как демоны на монастырских фресках или гравюрах в древних фолиантах. У него не было ни рогов, ни когтей, ни копыт. Он выглядел как человек. Вот только глаза его горели пламенем ада.

Увидев перед собой юнца, демон усмехнулся, обнажив острые и частые, как зубья пилы, зубы. Но, оглядев окружающие его круги, сразу поник. Выбраться из ловушки самостоятельно ему бы не удалось.

 — Чего ты хочешь юнец? — голос демона оказался вполне человеческим.

Паренёк на секунду замялся, но потто уверенно заговорил:

— Слушай меня, демон, слушай внимательно,,,

Три столетия назад все земли, именуемые Западным миром, принадлежали людям. Они достались моему народу ценой долгих, кровопролитных войн. С былыми врагами, орками и гоблинами, мы заключили союзы. Наступил мир, пусть шаткий, но мир. Мы могли охотиться в лесах, добывать золото в горах, вспахивать поля. Наши инженеры превосходили в своём искусстве даже гномов. Это была эпоха процветания. А потом у Предельных гор появились эльфы и объявили восточные леса своими законными владениями. Никто, конечно, не воспринял этих остроухих всерьёз. И зря, ведь сам лес был на их стороне. Всякий входивший в него человек уже не выходил под свет солнца. А направлять армию в чащу тогдашний король посчитал абсурдом.

Но лес стал расти с невиданной скоростью. За двадцать лет его территории увеличились вдвое, поглотив плодородные пашни и торговые города на Седой реке. Его пытались рубить, жечь, но всё тщетно. И за те двадцать лет эльфы дали лишь одно сражение, в котором, несмотря на численное преимущество, королевская армия была разбита.

Королевство, прижатое к Западному морю, распалось на мелкие княжества. Ещё лет тридцать, и людей скинут в океан. Я молил Всепрощающего, но он лишь велит подставить другую щёку. Он не в силах помочь мне. Поэтому я призвал тебя.

Послушник перевёл дух. Демон картинно зевнул:

— Признаться, ты утомил меня своим экскурсом в историю, человек. Хотя я и узнал много нового о вашем мире. Но ты ведь призвал меня не для этого? Да, ты, наверное, хотел заключить договор?

— Да, — послушник нервно кивнул, — я хочу получить силу равную силе эльфийского бога, но противоположную ему. Силу, которая вселит в людей надежду, позволив сражаться!

Демон на мгновение задумался.

— Цену знаешь?

— Да. Моя душа.

Где-то в глубине, рядом с сердцем, разрастался холодный комок. Казалось, что демон соврал, забрав душу сразу. Бывший послушник ещё раз взглянул на предмет, данный ему демоном. С виду — обычные позолоченные часы на цепочке, какие делают гномы, но он прекрасно помнил, что они отмеряют оставшийся ему срок. Длинная отмеряет месяцы, короткая —  годы. Когда  настанет полночь, он умрёт. Двенадцать лет. Небольшой срок, для  его-то цели. А если он не успеет?

Бывший послушник помотал головой, отгоняя ненужные мысли. У него есть сила, имя которой — Пламя. Всё должно получиться,  должно…

— Но почему ты бросаешь меня?! Ты же обещал, что когда сбежишь из этого проклятого монастыря, ты навеки будешь со мной!

Слёзы на её щеках. Но мне ни капли от этого не больно. Человек, чья душа должна будет мучиться в аду, уже не умеет любить. Продолжая собирать свой походный мешок, я взглянул на свои часы. Они показывали полчаса пополудни, хотя рассвет лишь разгорался. Полгода прожиты бесцельно, с той, которую когда-то любил. Мои чувства будто сковал лёд, и я больше не могу находится там, где всё напоминает о их былых буйствах. Кроме того, сидя здесь я ни на шаг не приблизился к цели.

— Я отправляюсь в столицу, стану рыцарем лорда Грегори. Тебя взять с собой не могу, почему — не спрашивай, — в моём голосе прозвучал совсем не напускной холод, и я в который раз удивился произошедшим во мне изменениям.

— Да ты же… Да ты даже меч не умеешь держать! — Роза с плача перешла на крик, — ну и катись, бестолочь! Без тебя обойдусь!

Я покачал  головой. Нет, не обойдешься.  Я не хочу мучить тебя, но и не могу быть рядом с тобой. Я посмотрел в её полные слез глаза:

— Забудь меня, Роза. Забудь навсегда.

Пламя ада способно выжечь что угодно, даже человеческую память.

Роза сморгнула и удивлённо посмотрела на меня, будто впервые видела. Впрочем, для неё так и было.

— Кто вы такой и что вы делаете в моём доме? — с сомнением в голосе спросила она.

— Никто и уже ухожу.

Оставив Розу в недоумении, я вышел за дверь и только тогда тихо прошептал «прощай».

Какой учёный дурак придумал, что в аду горячо? Тамошнее пламя холодно, как лёд.

— Лорд Валигор! Лорд Валигор!

Назойливые крики отвлекли меня от воспоминаний. За эти годы я прошёл долгий путь от рыцаря при дворе захолустного лорда до объединителя Королевства. Пламя внутри меня действительно стало для людей путеводной звездой. И они шли за мной. Одних я привёл на гибель, других — к победе. Армии доведённых до отчаяния людей, почуявших призрак победы, уничтожала эльфийский лес не хуже пожара. За семь лет войны мы добрались до Седой реки, и сейчас я сидел на троне в замке освобождённого от эльфийской погани города Ингвос.

Слуга подбежал к трону и преклонил колено. Я махнул рукой:

— Докладывай, с чем пришёл.

— Мой господин, лорды, ваши вассалы, они, — слуга замялся, видимо, опасаясь вызвать мой гнев. Он служил мне недолго, и не привык, что его господин всегда спокоен .

— Ну же, говори!

— Они отказываются идти за Седую реку, милорд. Они говорят, что армии измотаны, и, отчасти, они правы….

Ничего. Ни злобы, ни ярости, ни чего-либо ещё. Почти двенадцать лет с адским пламенем в сердце не прошли даром. Я, источник надежды для тысяч людей, сам давно утратил и любовь, и веру, и надежду. Что двигает мной? Я не знаю.

— Милорд! — всё-таки мне нравится этот паренёк. Не боится отрывать от раздумий своего господина, — что прикажите делать?

— Созывай моих инквизиторов. Здесь, в тронном зале.

Слуга кивнул и удалился. Я взглянул на часы.

Как оказалось, часы не только показывали отмеренный мне срок, но и менялись внешне. Двенадцать лет назад это была блестящая золотая безделушка, но теперь они были похожи на артефакт времён объединения Первого королевства. Позолота опала, корпус окислился, и лишь стрелки неумолимо продолжали свой бег. Без одной двенадцать. Месяц, мне остался всего месяц, а мои подданные не могут и не хотят закончить войну.

Ну, ничего. У меня есть более верные слуги. Мои инквизиторы. Их всего двенадцать, но каждый из них стоит отряда элитной рыцарской армии. Они не обучены драться против людей, лишь против нечеловеческой погани. Когда орки и гоблины предали нас и выступили на стороне эльфов, мои инквизиторы уничтожали целые деревни этих тварей. За эти годы я понял одно: доверять можно только людям, да и то не всем и не всегда. Жаль, что мне не хватит времени истребить орков и гоблинов, но с этим справятся и мои ученики.

Вот они, передо мной. Вошли, а я даже не заметил. За последний год мои ученики превзошли меня, несмотря на то, что у них не было моей силы.

Молчат, ждут, пока я обращусь к ним. И я не стал заставлять их ждать.

Мы шли через проклятый лес почти месяц, но не находили и признаков эльфийских жилищ. А ведь под пытками взятый в плен эльфийский воин, у них есть нечто вроде столицы, так называемое Сердце Леса, где воплощается их бог. И это сердце в месяце пути на север от Седой реки. Может, мы сбились с дороги?

Провал. Чёрный и бездонный. Я уж решил, что меня забрали в ад. Но нет. Лишь оглушили ударом по голове. Меня куда-то волокут по земле. Эльфы. Мельком увидел улыбающееся лицо Искнера. Я знал, что он полуэльф, но считал его человеком. Как видно, ошибался.

Что это? Дерево в форме креста? Меня спиной прислоняют к нему, и его ветви обвивают и пронзают моё тело. Крик срывается с моих уст, но я ли это кричу?  Будьте вы прокляты, остроухие! Я отправляюсь в ад!

На следующее утро одиннадцать верных инквизиторов нашли на поляне большой крест угольного цвета с выступом в форме человеческого лица. Вокруг него лежали обугленные тела. Когда инквизиторы подошли ближе, они с удивлением и ужасом узнали в лице на кресте своего лорда. И, взвалив на плечи крест, они понесли в город благую весть о новом боге.

Почерневший крест и языки холодного пламени вокруг. Вот он, мой ад. Сколько я распят на этом кресте? Секунду? Вечность?

Вот он. Демон, с которым я когда-то давно заключал договор. Как всегда, улыбчив, а в глазах пляшут отблески адского огня.

— Пришёл помучить меня? — мой голос срывается на хрип.

— Нет. Зачем же? — ухмыляется тварь, — у меня к тебе дело. Знаешь, ты оправдал возложенные на тебя надежды. Удивлён? Хорошо, объясню подробнее.

Обычно люди призывают меня, чтобы получить силу, богатство, власть. И они думают, что после этого становятся богами своего мира. Они даже представить себе не могут, сколь мелочными они выглядит. В их скудных умах рождаются лишь те желания, которые, при должном старании, может исполнить любой смертный. Они скучны. Но не ты.

Ты с самого начала был другим. Ты тоже желал силы и власти, но тебе они были нужны не просто так. Ты хотел сотворить то, что не под силу никому из смертных. Ты хотел перевернуть мир. И тебе это удалось…

  Знаешь,  в Западном мире тебя почитают как бога. Тебе строят храмы и к тебе обращают молитвы. И, несмотря на то, что ты не отвечаешь, в тебя продолжают верить. Люди забыли других богов. Им нужен ты. Огромное количество веры, что служит пищей богам, уходит в никуда.

Я предлагаю тебе продлить наш контракт. С некоторыми изменениями. Ты не нужен мне здесь, в аду. На небесах ты принесёшь мне гораздо больше пользы. Чему ты удивляешься? Я предлагаю тебе стать богом. Естественно, не задаром. Чтобы ты, получив божественную власть, не предал меня, некоторая часть тебя останется здесь. Я заменю её, и мы вознесёмся к нашей новой обители как единое целое. Мы станем новым богом, почитаемым как Распятый. Ну что, согласен?

За время, проведённое в аду,  чувства вернулись ко мне. По крайней мере, одно — боль. И я отдал бы всё что угодно, чтобы больше не чувствовать её. Я не смог противостоять искушению, и непослушные губы сами вымолвили:

— Да.