Разорваны крепкие цепи,
Покинут разрушенный дом.
Устало смежаются веки,
Но мысли твои не о том.
Ты думал о сожженных землях,
О тех, кто нес лишь раздор.
О тех, кто не в своих сенях
Сеял кровавый разбор.
Теперь ты свободен, ты гордый,
Решил ты им всем отомстить.
Кулак молниеносный и твердый,
На головы им опустить.
И вышел в поход ты далекий.
Нелегким выдался путь.
И горный хребет ты, высокий,
Сумел с трудом обогнуть.
Прошел ты сквозь море и реки,
Ходил по земле и воде.
Легко пробежал все просеки
Не раз улыбался беде…
Наконец, ты дошел! Ликованье!
Тяжелый твой путь завершен!
Страна, где есть лишь страданье,
Где никто не будет прощен!
Ты решил войти в города,
Чтоб в последний, может быть, раз
Закричать всем людям: «Пока!
Вы сгорите в аду через час!»
Но странная штука, в прохожих,
Ты видел лишь только себя.
Во время всех дней негожих,
Ты тоже жил, никого не щадя.
И тогда ты упал на колени,
И закричал, смотря в небеса:
«О, что же мне делать с ними,
Если все они такие, как я?!»
И ударил тебя злобно ветер,
И разверзлись вверху облака.
А в глаза тебе яростно светит
Златокрылая птица судьба.
Ты исчез, с улыбкой, в рассвете,
Но успел подумать, любя:
«Не виноваты ни люди, ни дети,
Все они – такие, как я!»
| 
