- Он просто умел танцевать…
Боже мой, как прекрасно он это умел это делать. Все светила нашей жизни меркли перед ним как огонь свечи перед дуновением ветра. Слабое не может противостоять сильному. Так и он не мог противостоять балету. Балет был для него жизнью, как я понял позже. Он просто не могу жить без него. А балет был бы не полон без своего партнера.
Когда он выходил на сцену, это было подобно первому весеннему дню, когда ненастье холодов и морозов отступают под грозным натиском тепла, и мы начинаем верить, что жизнь будет лучше. Когда он ступал на холодный пол сцены, это был еще один вклад в лучшее нашего мира. Мира, который несовершенен, который содрогается в болевых конвульсиях оттого, что очерствел. А создали его таковым мы.
Но он умел дарить этому миру втрое дыхание. Пусть небольшой его части, но все же умел. Как он выкладывался. Придя, домой бывало, падал от усталости, и засыпал прямо в одежде. Но он мог не волноваться. Ведь рядом с ним всегда был я. И я благодарен ему за те счастливые для меня минуты жизни, во время которых я снимал с него одежду, укладывал его рядом с собой на кровать. Это были те мгновенья, ради которых стоило жить.
С каждым днем балет его захватывал все больше и больше. И теперь он действительно не мог жить и дня, чтобы не встать к балетному станку. Я мог только радоваться этому, ведь только благодоря ему я жил, а он жил благодоря балету. Он окунулся с головой в это чудесное искусство и уже не мог остановиться.
А ведь он просто умел танцевать… Но не только «просто»… Он танцевал особенно, зажигая и воспламеняя совершенно противоречивые чувства в сердцах людей. Он все больше впускал балет в свою душу, а чем больше он это делал, тем меньше там оставалось места для меня.
А ведь он просто умел танцевать… Просто, танцевать…
- Понятно, – сказал офицер, выслушав, по его мнению, бред сбредившего человека. – Вы убили своего парня только из-за балета?
- Нет, - тихо ответил парень. – Мне не было жаль для него балета. Просто балет не был достоин его.