Ну, братцы мои! Давно это было! Уж, и не припомню где, кажись за границей…
Жила-была добрая баба при ней две девицы Анюта с Марфутой. И жил-был по соседству мужик вдовец с дочкой-девчушкой. А звали ее Злая Лушка! Подумали раз мужик с бабой: "Чего бы нам не пожениться, коли живем да бывем рядышком!" И поженились.
Мужик, знамо дело, с утра до ночи на работе, а баба все по хозяйству хлопочет. Анюта с Марфутой завсегда ей первые помощницы: обед состряпать, бельишко заштопать, словом, ничем не гнушаются. И дом на них, и двор постоялый, и коровы. И все то они с улыбочкой да с песенкой. Одна Лушка ни черта не делает, только злится.
У камина, бывало, сядет поближе.
"Всех, - говорит, - я вас ненавижу.
Чтоб, - говорит, - вы все пропали!
Чтоб вы с табурету упали!
Не буду работать! Хоть ты тресни!
Мне у камину сидеть интересней!"
Мачеха с сестрами целый день надрываются, а Лушка храпит, отсыпается. Проснется, так сразу орать. Угольями швыряется, языки всем кажет! А язык у ней страшный! Космы немытые торчат так да сяк. Блохи наяривают краковяк. Морда в золе опухла от сна, сама длиннющая как сосна. Нос - не нос, а почти баобаб! Упаси меня Боже, от эдаких баб!
В том королевстве каждую зиму бал давали для всех желающих. И Лушкино семейство приглашения получило. Сестры на радостях давай себе по ночам наряды шить-вышивать. Ручки искололи, глазки попортили, зато наряды сготовили в срок. Одна Злая Лушка спит как сурок! "Скоты и уроды! Я, - говорит, - в ваш поганый дворец не попрусь! Чего я там не видела!"
Собрались баба с мужиком, сели в карету. Анюта с Марфутой зовут Лушку. Да, куда там!
Кинула в них Лушка кочергу и снова храпеть! Только не успела она второй сон словить, как откуда ни возьмись - фея. А, может, и не фея вовсе, а дух Лушкиной мамашки-покойницы пришлепал. Та еще женщина была! Ядовитая штучка! Сказывают, померла от собственного яда! Лушка, конечно, ее приходу не рада: "Чего вы, мамаша, мой сон разрушаете? Вам бы в могилке лежать, а вы дочку пугаете!"
А мамашка просит слезно:
- Лушенька, доченька! Проснись! Счастье свое проспишь, дура! Мойся, одевайся, да беги скорехонько во дворец! Потому как там тебя твой суженый дожидается в виде принца!
Осердчала Лушка, слюной брызжет:
- Счас, разбежалась! Шнурки отутюжу! Чтоб Вам, мамаша, свалиться в лужу! Да, не родился еще тот принц, ради которого я с этого кресла, да - во дворец! Пусть, - говорит, - он хоть трижды суженый! не могу во дворец идти простуженной. У меня сопли, у меня ангина! Не могу уехать (не выездная я) из-за карантина! И потом, зачем муж? Мне и так тепло возле камина!
Мамашка-покойница, она же фея, хитрит:
- Глупенька! Да, ежели ты за принца замуж выйдешь, будут у тебя самый огромадный в королевстве камин да самый мягкий на свете диван! И никто тебя с него не посмеет сдвинуть. Сердце мое материнское свадьбой утешится, я перестану травиться и вешаться и являться я к тебе больше не стану! Честное покойницкое! Без обману!
Призадумалась Лушка:
- А поклянись!
- Клянусь! - кричит мамашка, - Зуб даю, хочешь три! Да хочешь, все бери!
- Ладно! Может и поеду! Только мне мыться лень, одеваться лень и чесаться лень! И вообще все лень! Лучше не поеду!
Взглянула фея или не фея на Злую Лушку: на ее физию черную, на волосья. Тут никак не обойтись без колдовства! Засучила наша фея рукава, палку-чудалку из-за пояса достала, что намедни у одной знакомой феи украла.
Палкой махнула, и стала Лушка раскрасавицей, симпомпушкой! Личико белое как асбест! Так бы и съел ее в один присест. Причесочка - прелесть! Ну, просто картинка! Оказалось, что Лушка была блондинка! Платье зеленое в красный горошек. Гламурнее нету прикида с обложек!
Затолкала мамашка-покойница дочуру в тыквомобиль и наказывает: "Веселись до утра! Но помни! С первым лучом солнца, как трижды пропоет петух, вся твоя красота неземная сгинет с тыквомобилем! И не видать тебе ни большущего камина, ни мягкого дивана, ни покою. Каждую ночь к тебе являться стану! И даже по выходным!" Пригорюнилась Лушка от этих угроз. Тыквомобиль затрусил по кочкам, запылил по ухабам и повез Злую Лушку навстречу со счастьем.
Бал в самом разгаре был, когда Лушка во дворец приехала, вошла в залу, тыквенную мякоть с рукавов стряхнула, в уголке на диван завалилась и ну, за свое! А принц тем временем в меланхолии по зале расхаживал. Много вокруг красавиц писанных, только его с них мутит. Хотелось ему чего-нибудь остренького, романтизму или экстрима! Видит, храпит в углу красавица новенькая. Подошел, да как гаркнет в самое ухо:
- Пора, красавица, проснись!
Злая Лушка посмотрела на него одним глазом:
- Ненавижу!
Поразила в самое сердце и снова спать! Принц от восторга зашелся весь, аж посинел. "Вот она, судьба!" Стал Злую Лушку будить деликатно:
- Ах, проснитесь, "мон шер"! "Ля ту жур!"
Вы - мой ангел, вы - "мон амур"!
Ваши красные глазки бьют метров за тридцать!
Я в беспамятстве и желаю жениться!
Лушка со злости надулась как шар. Не девка, а чей-то ночной кошмар!
- Ах, ты французская лысая жаба!
Я битый час считала ухабы!
Дай мне поспать, ты, плешивый урод!
Чтоб к тебе курица прыгнула в рот!
Так, слово за слово, и завязалась про меж них беседа.
Принц на блюде Лушке эклеры несет, а она его "децефалом" зовет. Он ей - мороженое и цветы, а она ему: "Чтоб провалился ты!"
Вдруг слышит Лушка, как будто петух пропел. "Ой! Мне пора! У меня дома столько дел!" А платье уже потихоньку линяет. Лушка руками его прикрывает. Бегом из залы, на парадную лестницу . Принц - за ней, квохчет: "Куда Вы? Куда?" Хочет Злую Лушку за талию схватить, да, вот беда! Пока примерялся, где у ней талия находится, Лушка со ступеньки свалилась и по всей лестнице прокатилась! Слышно только: "Бах! Бах! Ба-бах!" Остался Принц с сапогом в руках.
Злая Лушка по кочкам домой бредет. Хромает, ругается, всех клянет. Тыквомобиль превратился в кашу. Вспоминает Лушка добрым словом мамашу. Приковыляла кое-как, да скорей к камину. Заснула богатырским сном. А во дворце в это время все вверх дном! Ищут красавицу и карету. Принц палит за сигаретою сигарету:
"Жизнь без нее не имеет виду!
Дайте-ка мне поскорей цианиду!
Бритву, шпагу и острый меч?!
Или мне лучше под поезд лечь?"
Испужались короли и министры, забегали. После забега издали указ: "Которой сапог будет в самый раз, та и станет навечно принцу женой!" А сапожок-то не просто большой! Сорок седьмого размера нога та, что была у того сапога!
Королевская свита и сам король лично отправились невесту брать с поличным. Каждой девице и бабе в королевстве обували на ногу мерный сапог. Только никто в том сапоге ходить не мог. Слетал сапожок с любой ноги. Вот какие вредные бывают сапоги!
В Лушкином семействе только и разговору, что про принца да сбежавшую красавицу. Одной Лушки те разговоры как будто не касаются, дрыхнет без просыпу. А тем временем король добрался до Лушкиного дома. Кинулись Анюта с Марфутой сапог мерить - куда там! Утонули в сапоге, как в речке котята! Принялись сестрицы Лушку трясти - без результату! А Король уж собрался со свитой бежать. Думает: "На кой ляд моему сыночку это немытое чудо! Лучше я обувь на нее примерять не буду!" Так бы и убег, если бы Лушкина мамашка-покойница, по совместительству фея, не вмешалась. Она короля невидимыми гвоздями за мантию к полу приколотила. Хочет король уйти, а никак!
Выскочила тут из-под полу мышка-поскакушка. Скакала-скакала, да прямо к Лушке. По платью поскакала, по плечику поскакала, да на макушку. Села-посидела, хвостом повертела, Лушкин нос задела. Чихнула Злая Лушка: "Апчхи!" Король - в золе, свита - в золе. А Лушка красные глазки открыла, да как заголосила: "Старый, тупой коронастый козел! Обувку мою ты по что увел?!" Вскочила Злая Лушка с нагретого места, вцепилась в сапог, на себя тянет, а король с другой стороны. Ну, Лушка, знамо дело, в три раза сильней, дернула сапог, король - за ней. Прибитая мантия - хрясь пополам! Свита разлетелась по разным углам. Шлепнулся лбом король об угол! Сразу просек, что мир - не кругол! Лушка платье подняла (задрала?), сапог надела! Вся семейка враз обалдела (Лушка платье подняла, сапог обула. Вся семейка свалилась со стула!) , бросилась родня Лушку поздравлять, в щечку чумазую целовать. Король кричит: "Выражаю протест! Нам не треба таких невест!" Лушка ему: "Да, больно надо! Я и сама этой встрече ничуть не рада! Мне ваш сыночек жабий не мил! Хоть бы его сожрал крокодил! Чтоб ему в спину - пчелиный рой!" Король со всех ног помчался домой.
Стал король умолять сына не жениться на Лушке. И страшна, мол, и чумаза, и дерется больно, зараза! Мало ли других красавиц на свете! А сынок уж одной ногой в карете:
Вам, папаша, придется смириться.
Еду немедля на ней жениться!
А что чумаза, так мне плевать!
Спиртом протру и начну целовать!
А что дерется, так я Вам не верю!
Свадьбу справляли три дня и неделю. Месяц медовый за ней пролетел. Принц наш осунулся и похудел. Знать, нахлебался экстриму всласть. Взял себе в жены такую-то страсть! Лунною ночью пошел на балкон. Лушкин сапог с него выкинул вон. "Ах, ты, треклятый! Да чтоб ты пропал!" - в след сапогу он тоскливо кричал. Жена-то - не варежка и не сапог! Как ни старался, а скинуть не смог! А нам-то какой с этой сказки урок? Ежели хочешь на ком жениться, то не пристало, дружок, торопиться!
Чтобы не стать после свадьбы врагами, нечего мерить жену сапогами!
|
. И принц влюблёный идиот, не видит дальше Лушки-злой, потом наказанан был судьбой. Морал всё таки таков 47 размер не женских сапогов. 
!
