"Небесная канцелярия"

Типа эпиграф: «Все решает нынче блат» (Народная мудрость)

Георгий, которого все уже почти семьдесят лет за глаза именовали Победоносцем, в честь его предшественника, в очередной раз просмотрел договорные цены на закупку оборудования для третьего круга Ада – баланс не сходился. Его помощник - негр, в который раз безрезультатно перерывал все бумаги, скорее всего для того, чтобы изобразить бурную деятельность, а вовсе не для того, чтобы обнаружить недостающие 12 миллионов.

- Твою мать, - выругался Победоносец негромко и откинулся на спинку кресла.

Поймав недовольный взгляд своего помощника, он вспомнил, что тот не понимает таких выражений и принимает их как личное оскорбление.

- Чего уставился! – Огрызнулся он, но тут же терпеливо принялся разъяснять, что выразился он фигурально, ни к кому конкретно не обращаясь и ни чью маму при этом, не имея в виду.

- И вообще, ты бы лучше занялся делом, свои долги по части мамы тебе-то надо отработать! – Негр еще усиленнее начал изображать активную деятельность.

Георгий вновь откинулся на спинку кресла, дело было в том, что этот помощник достался ему в наследство от предшественника, который был героем войны с сарацинами, по иронии судьбы, а может и по секретному указу свыше, тому в помощники попался негр, сосуществование главного бухгалтера со своим помощником плавно перешло в стадию холодной войны, следствием которой являлась масса незакрытых договоров и просто ошибок, длилось это противостояние до тех пор пока не поступила с Земли покойная матушка негра, а Георгий-предшественник, используя свои связи в следственном отделе запер ее прямиком на шестой круг Ада, выше не смог, ибо подобное не осталось бы незамеченным, придя на запущенное хозяйство новый Победоносец первым делом решил разрядить обстановку в рабочем кабинете и при помощи того же самого знакомого, сначала перевел матушку на второй круг Ада, а после и вовсе пристроил на первый круг Рая, за что этот негр был ему на всю жизнь благодарен и должен. Совместными усилиями запущенная бухгалтерия начала налаживаться, однако необходимость закрыть тысячелетие, как всегда нагрянула неожиданно, все бухгалтера третий год непрерывно рылись в бумагах, находя все новые и новые ошибки.

 Наконец Георгий подозвал помощника и отдал распоряжения, по способу закрытия, такая идея давно вертелась в голове, но больно уж хотелось сделать все на совесть, на последовавшие возражения он небрежно махнул рукой:

- Ой, я прошу тебя… проверки осуществляются раз в шесть тысяч лет, меня к тому времени уже направят на повышение, а то и вовсе инкарнируюсь на Землю, забуду все, и хрен они тогда с меня спросят – последовала очередная волна возражений, но главный бухгалтер их не слушал, усиленно массажируя виски. – В итоге следующий бухгалтер, чтобы прикрыть свою задницу, вынужден будет состряпать акты о списании…

Помощник многозначительно взглянул на него, но, молча, отправился за свой стол. Дверь с грохотом распахнулась, и влетел Рональд с толстой пачкой бумаги.

- Тебе еще чего? – Недовольно повернулся Георгий.

- Адольф Дерграйнд предоставляет акты выполненных работ по шести миллиардам грешников шестого круга Ада, а также расходные  накладные по ним для пятого круга Ада! – Бодро выпалил тот наверняка заранее заготовленный текст.

- И что?

- Ну это… - начал он мямлить с плохо скрываемым английским акцентом – у этх контор своих печатей нету… это…

- То! – Обрезал Георгий – Давай сейчас позаверяю их все конвейером.

Еще полчаса ушло на пояснение принципа конвейера. «До чего же тупой…» - сокрушенно подумал Георгий, - «Как он только президентом был?». Наконец Рональд вооружился печатью, а помощника поставили подкладывать листы.

- Может проверить? – неуверенно промямлил помощник.

- А чего проверять? Чего не ясного то? Вот – он выхватил наугад из пачки лист – этот Борька…, акт, лист покаяния прилагается, на блин, читай, «Время было очень тяжолым», даже слово правильно написать не может, я тебе и так вкратце расскажу, что там у всех, пишут-то они одно и то же, «Меня никто не любил», «Меня все обижали, один я хороший», - с этими словами Георгий подсунул лист под печать, - Я что, по твоему, сейчас должен перечитывать все это нытье инфантильных идиотв, возомнивших, что кто-то им что-то должен за то, что они есть такие хорошие на свете? Он Исаевич вообще несколько томов настрочил, так что мне сейчас сесть это изучать?

Очередной лист был проштампован.

- Здесь наше дело маленькое, пускай Адольф за все и отвечает, этот крендель опять фамилию сменил… А где запись? Почему у меня одна, а здесь другая? Тащи его папку Рональд живо! Одна нога там и другая там… я сам пропечатаю!

- Кстати – проворчал Георгий Победоносец, когда за Рональдом захлопнулась дверь – Как этот Адольф вывернулся? Я думал его давно сгноили на девятом круге… вот непотопляемый… Да Николаевич лично распинался… - по взгляду помощника он понял, что сгоряча ляпнул глупость, Николаевич всегда без дела распинается, а как приходит время действовать сбегает.

- А им правда всем Ад полагается?- Нарушил тишину помощник. - Ну… в смысле… обязательно пятый круг?

- А что им полагается? – Георгий взглядом впился в пачку бумаг на столе.

- А новая статья о великомученичестве?

- Ты прессу не читаешь, уже давно поменяли формулировку великомученичества абсолютным большинством голосов. Да успокойся ты.. Их хоть в рай, хоть на место «самого» посади… Во-первых им мало будет, а во-вторых не усидят там.. Жизнь – Георгий впервые захотел назвать помощника по имени и тут же обнаружил, что имя в памяти отсутствует – это борьба, за место на земле и здесь этих правил никто не отменял. Считаешь, что ты достоин большего - так докажи это, а не ной и не строчи таких нудных листов покаяния! Ты этого еще не понял, потому, что тебя малым пацаном скины замочили, и тебя согласно старой формулировке о великомученичестве оформили на восьмой круг рая, и то задним числом из-за внеплановой проверки, и Адольфа к тому времени из следственного отдела коленом под зад выперли и в ад заперли… тут же так: сегодня ты… завтра тебя…

«По-моему обидел его» -  подумал главный бухгалтер – «И, причем, зря».

Георгий долго молчал, разрываясь между желанием извиниться и нежеланием отступать от сказанного, помощник тоже притих. Создавшееся напряжение разрядил Рональд, забежавший без стука с толстой папкой в руках.

- Все заверили! Так подожди – Георгий принялся быстро листать папку – ну, и записи, и здесь четвертая смена фамилии зафиксирована, получается это только у меня… Так! Что это за фигня написана? «Уничтожение семито…»

- Так это… - начал пояснять Рональд.

- Что «Так это»? Это ты знаешь кто это такие, я знаю, а будет проверка… им по барабану, уничтожение кого, увидят незнакомое слово, начнут копать, выясниться, что его вообще нельзя было из Ада выпускать, и начнутся кадровые ротации… Запиши стандартную формулировку – С этими словами Георгий швырнул папку помощнику.

- Какую?

- Ну… «Приказы о массовых убийствах», или что-то такое… Что я обо всем должен думать? Тебе здесь после меня все принимать!

Наконец Рональд собрал всю документацию и выскочил из кабинета. Почти тут же дверь отворилась вновь.

- Чего тебе еще? – рявкнул Георгий, однако увидев блестящую от пота лысину вошедшего, и не менее блестящее под лысиной круглое пенсне, он широко улыбнулся – А… Садись, Палыч… проклятое тысячелетие… и все на мою задницу.

- Водка есть? – Палыч, усиленно вытирал платком блестящую лысину – Интересно, тут под конец каждого тысячелетия такое творится? Если да, то я следующего не переживу…

- А что там?

- Да Йоська ж на девятом круге Ада опять в аферу влез… представляешь? – Тут Палыч вопросительно взглянул на помощника, Георгий небрежно махнул рукой – Так вот, он выиграл тендер на поставку и монтаж оборудования, только вот куда делось оно не известно… точнее известно, но не нам с тобой… вместо этого он перехватил на свалке списанное на первом круге ада оборудование и установили… Представляешь на девятом круге стали пытать как на первом?

Георгий искренне улыбнулся.

- Все бы было хорошо, только вот Никита, наш Сергеевич, стуканул куда следует, вот не понимаю… они уже пол века, как умерли, а все друг - другу земные обиды простить не могут… Короче Йоська срочным образом нагрянул ко мне в следственный отдел, с просьбами и мольбами прикрыть его задницу, спрятать концы в воду, по старой дружбе…  дурдом короче. У тебя как?

- Да все так же! – с этими словами на столе появилась бутылка объемом 0,33.

- О «Столичная», на Земле уже такой не выпускают… - Палыч снял пенсне и принялся усиленно вытирать платочком.

- Что ты все с этим возишься, восстанови глаза по-человечески!

- Да я сначала занял очередь на двести лет, с черного хода сначала соглашались, потом Филатова кто-то испугал проверкой, он сказал, что ни-ни, пока все не уляжется, а потом мне как-то и расхотелось, все же, знаешь, меня все вот так привыкли видеть, сниму так и не узнают – Палыч ловко разливал по стаканам – ему тоже? – Спросил он, кивнув в сторону помощника.

- Да, давай, садись к нам, не будешь из угла прислушиваться. А знаете…

- Что…

- Пошли, посидим сегодня, все равно уже ничего сделать не успеем, ты Палыч, кажется, прошлый раз обещал нам компанию святых монахинь с девятого круга Рая…

- Да там сейчас Жанна заправляет, я уже к ней и так, и этак, так она мне в последний раз вообще мечем башку  расколола, пообещала в следующий раз отрубить, совсем сдурела баба в своей святости…

- Мужика бы ей нормального…, ладно пошли на восьмой круг.

Помощник, словно долго ожидал этой команды подскочил и начал укладывать разбросанные по столам бумаги.