Здесь вы
почувствуете себя Творцом, научитесь рисовать, как настоящий художник, писать
интересные книги, делать необычные фотоснимки, снимать кино, лепить из различных
материалов и заниматься прикладным искусством, сможете показать свои работы
другим, обсудить их и получить объективную оценку.
Глава 5. - Что такое? – нервно спросила ведьма. Рассказывая краткую историю Старых Войн, она отчего-то разволновалась и описывала посохом странные фигуры в воздухе. За кристаллом-наконечником тянулся розоватый шлейф, постепенно растворявшийся без следа. Зикс посмотрел сначала на таявшие волшебные рисунки, потом глубоко вздохнул и произнес, на всякий случай держа верхние лапы наготове: - Я… ну в общем… твой тайник… он не так надежен, как ты думаешь. - Что ты хочешь этим сказать? – гневно полыхнули глаза Фазнии. Зеленый огонь постоянно застилал ее неестественно угловатые глазницы; теперь же Луния боялась, что дендродия загорится – такими языками пламени пыхнула ведьма. - Ну дело в том, что… я нашел твой тайник… и книгу… и взял с собой. Это вышло случайно, клянусь! Только не надо на меня так смотреть! Нет-нет-нет-нет-нет, не надо этого делать! Лунии показалось, что Фазния взорвалась. Воздух внутри вспыхнул изумрудом – эльфийка не сомневалась, что свет был виден снаружи даже через прикрытые ставни. Зикс, несмотря на хитиновые веки, видел две ослепительно ярких звезды, затмившие собой все остальные образы и краски. Казалось, этот обжигающий взгляд длился целую вечность, и ничто не могло противостоять ему. Свет постепенно тускнел и тускнел, однако все равно оставался невообразимо ледяным и жарким одновременно. Ведьма занесла было костяной жезл над головой дрожащего алхимика, но спустя секунду опустила его и засмеялась. Глаза погасли и светились так слабо, что едва обозначали свои границы. - Нет, о великая Инзур, дай мне сил не прикончить этого ктасса! Я так долго искала подходящее место, чтобы спрятать это дьявольское творение, так долго его заколдовывала мощнейшими охранными чарами, и что? Какой-то бродяга запросто его нашел, – это при магической маскировке! – забрал книгу и удрал! Не бойся, - все еще посмеиваясь, Фазния похлопала Зикса по плечу, - тебе очень повезло, что ты не угодил в одну из моих ловушек. Ладно, что ты сделал с книгой? - Я отнес ее в лабораторию и отдал своему дру… другу. – Зикс заикался от ужаса. – Он тра… трактирщик и должен бы… был поставить охрану у лаборатории. – После этих слов алхимик плюхнулся на стул, дергающейся лапой взял наугад пухлый томик с полки и попытался успокоить себя чтением. Фазния нахмурилась: - Отдал другу, говоришь? А это уже хуже – даже копия книги обладает огромной силой. Боюсь, твой друг мог попасть под ее влияние – такой могущественный артефакт притягивает простых смертных, не говоря уже о колдунах. Страшно даже представить, что может сделать искусный волшебник с помощью Гримора Созидания – Наб-Зджас на наречии птераксов (именно так называется тот фолиант). Его страницы хранят невиданную по силе магию, Магию Созидания, и для того, чтобы высвободить энергию книги, необязательно ее открывать. Однако я полагаю, что Гримор был всего один, и мне удалось его найти. Дендродия устало села на кровать и погрузилась в размышления. Луния осторожно придвинулась к ней и робко спросила: - Скажи, а ты можешь научить меня пользоваться магией? Мне иногда кажется, что это просто, и я хотела бы освоить хотя бы часть того, что умеешь ты. - Ты права, дитя мое. – Глаза мягко скользнули вокруг силуэта эльфийки, словно разглядывая что-то невидимое, и остановились на ее лице, моргнув зеленым отблеском – это должно было обозначать улыбку. - У тебя действительно есть задатки и не совсем обычная аура – возможно, ты станешь отличной заклинательницей. Я постараюсь научить тебя всему, чему смогу. - А что такое аура и зачем она нужна? - Это невидимая простому глазу волшебная оболочка, окружающая все предметы – живые они или нет, значения не имеет. Она представляет собой естественную защиту, предохраняя владельца от несчастий (насколько это возможно) и сопротивляется волшебству. Аура – это хаотический поток энергии, чаще всего видимый как искрящееся облако или радужное сияние, причем ее облик может меняться в зависимости от характера и настроения обладателя, то есть она отражает сущность владельца и передает его эмоции; вот твоя аура выглядит как… – Ведьма прищурилась – как желтоватый свет с проблесками крошечных голубых молний. Луния удивленно поднесла пальцы к глазам, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь. Фазния засмеялась и отвела руку в сторону. - Сейчас ты не можешь ее заметить или почувствовать. Прежде чем рассказать тебе о других свойствах этой оболочки, я должна пояснить кое-что, а именно – отличие ведьм и колдунов от людских магов. Маги – глупцы, возомнившие себя великими и поплатившиеся за это – опять-таки, позже я расскажу тебе историю Каффата, раз ты жила в глуши – тебе надо наверстать упущенное. Маги фиксируют энергию в строго определенном положении, называют ее «заклинанием» и при произнесении необходимых слов получают необходимый эффект. Конечно, величина вложенной силы каждый раз может меняться, но суть остается прежней – маги ограничены жесткими рамками. Колдуны же манипулируют чистой энергией, изменяя ее по своему желанию и заставляя принимать любые формы. Мы можем творить почти что угодно буквально из ничего, не пользуясь заклинаниями и не выучивая много конкретных приемов – лишь самые общие знания. - Но как же твои големы… - Некоторые вещи слишком сложны для сотворения – например кристаллические вещественные предметы, уж чересчур многомерна их структура. Признаюсь, маги сумели решить загадки материализации и создали несколько крайне интересных заклинаний. Я использую несколько полезных изобретений такого рода, однако предпочитаю свои силы и колдовство. Так или иначе, искусство волшебства должно быть многогранным. - Фазния, а какую роль играет для мага или колдуна аура? – Глаза эльфийки горели, и она не отрываясь смотрела на дендродию. - Энергия для волшебства не берется из ниоткуда – она черпается из твоей ауры. Это своего рода энергетический сосуд, который неустанно восполняется твоим телом и разумом, хотя ты и не заметишь этого – разве что приятное покалывание и тепло, разливающееся по тебе. Каждый раз, когда ты применишь колдовство, ты заберешь у себя часть защиты. Ее чрезмерное истощение очень опасно. Например, когда Зикс – кивок зеленого огня в сторону ктасса - несколько лет назад убил нападавших, он израсходовал едва ли не половину ауры и валялся в постели с ломотой в лапах и головной болью, после пообещав себе никогда не применять магию. Ошеломленный алхимик даже читать перестал и округлившимися глазами уставился на ведьму: - Как ты узнала? Я же ничего не… - Зикс, пора бы тебе уже привыкнуть к подобным вещам. Чтение мыслей – мой конек, к тому же я должна была проверить ваше прошлое, прежде чем брать вас с собой. Успокойся и сядь. – В голосе слышалось легкое раздражение. - Так вот, дитя мое, - Фазния снова повернулась к эльфийке, - волшебство – это немного выше распространенного понятия. Это одновременно очень просто и очень сложно, когда-нибудь ты поймешь, что эти слова значат… Слова прервал рев жуков-големов и дикое визжание. Повозка затряслась и остановилась, и путникам еле удалось удержать равновесие и не упасть. Фазния крикнула: «Сидите здесь, там слишком опасно, но я ожидала этого!». Ведьма с быстротой молнии протянула щупальце к столу, схватила свой посох и выскользнула в окно, прежде чем эльфийка и алхимик сумели что-то понять. Визжание перекрылось громовым хлопком, а в окно повозки начал пробиваться сиреневый дым; снаружи донеслось громкое «Инра Акатуш-заон!», что-то оглушительно ухнуло. Эльфийке показалось, как будто кто-то коснулся ее головы раскаленным мечом – такой ослепляющей была боль. Луния прижала ладони к ушам и скорчилась на кровати – акустическая волна, вызванная ведьмой, докатилась до нее, парализовав на время. Алхимику досталось значительно меньше из-за строения головы, он почувствовал лишь гудение, да в глазах потемнело. Он быстро пошарил по полкам, сбивая на пол хрупкие пузырьки, и нашел бутылочку из синего стекла с ярлычком «Обезболивающая настойка». Зикс подложил лапу под голову Лунии и проследил, чтобы все было выпито – надеясь, правда, что снадобье подействует, как надо. Действительно, через несколько секунд эльфийка очнулась и зашлась в приступе дикого кашля. Алхимик удовлетворенно кивнул (по рецепту, побочный эффект настойки скоро должен был пройти) и глянул на окно. Фазния громко заорала: «Не высовывайтесь, тут очень опасно!» и снова громко хлопнула каким-то заклинанием. Алхимик, не сумев сдержать любопытства, подошел к окну и выглянул наружу, чуть не поплатившись за это жизнью – огромная, волосатая, когтистая лапа чиркнула по деревянной обшивке рамы, пропоров в ней глубокую борозду. Пауки! Десятки, сотни здоровенных лесных пауков окружили фургон, из чащи глядели тысячи голодных красных глаз, а земли не было видно из-за кишащих мелких тварей. Мириады острейших челюстей щелкали, силясь впиться в живую плоть и высосать соки из трепещущего тела. И среди всего этого хаоса, забравшись на валун, стояла Фазния. Ее треугольные глаза сузились в щелочки, хищно пылавшие ярким зеленым огнем. Розовый кристалл посоха ослепляюще вспыхнул, сбросив молнию, мгновенно притянувшуюся к хитиновому панцирю; его обладатель дико взвизгнул и завертелся на месте, разбрасывая вываливающиеся внутренности. Впрочем, его тут же разорвали на куски разъяренные собратья. Ведьма увидела, что твари пытаются забраться на высокий валун, чтобы достать ее; она взмахнула посохом и начала с огромной скоростью крутить его перед собой. Костяной шест со свистом описал восьмерку и впился между глаз зелено-черного паука – обратный конец посоха оскалился длинным кинжалом. Лезвие рассекло брюхо еще одному членистоногому; остальные сперва отпрянули, но спустя секунду с удвоенной силой поползли вверх. Увидев, что пауки подходят совсем близко, ведьма откинулась назад, легким жестом вложила немного энергии в себя и заорала так, что деревья покачнулись от крика, а ближайшие пауки скорчились, суча лапами воздух в предсмертной агонии. Фазния оперлась на посох и попыталась отдышаться после волшебного крика – пока что у нее была пара секунд. Твари еще не до конца пришли в себя и вяло отступали. «Это ненадолго», - подумала дендродия, и она оказалась права – очень скоро пауки опомнились, но нападать всем скопом не собирались. Чуть вдалеке Фазния заметила огромного паука и стала вглядываться в него волшебным взором. Она увидела, что тот целых двадцать лет – немыслимый срок жизни для паука – жил в лесу и пожирал заблудившихся путников. Бесхитростные мысли легко читались в простом по строению мозгу - сейчас он хотел высосать дочиста назойливую дендродию, потом маленькую эльфийку и жалкого ктасса. Ведьма наколола на лезвие маленького паучка, подобравшегося слишком близко, и сбросила того в кишащую массу, описала посохом немыслимый узор, оставшийся фиолетовой взвесью в воздухе, и дотронулась до него кончиком щупальца. Невидимая волна прокатилась вдоль дороги, сбивая с ног членистоногих, и коснулась огромного паука. Тот взорвался холодным огнем, разбросав куски своих внутренностей на десятки метров вокруг, да так, что еще пару минут шел дождь из кишок. Однако этот трюк обошелся Фазнии недешево: она исчерпала свою магическую силу почти дочиста и начала уставать. Визжание пауков, скрежет ядовитых челюстей, грохот заклинаний и шипение умиравших смешались в единую дьявольскую симфонию. Что-то громко щелкнуло, и жуки-големы освободились от сковывавшей их упряжи. Яростно выдыхая кремниевую пыль, один из жуков с громовым ревом поддел рогом большого желто-черного паука и вспорол его тугое брюхо. Другой стоял в замешательстве, робко отступая перед толпой членистоногих, окруживших его. Внутри фургона тоже шла битва – пауки пробили дверь и вышибли раму, и полчища мелких тварей заполняли комнату. Луния, сжав свой клевец, отшвырнула им насекомое, попытавшееся укусить ее за ногу. Тот отлетел, с неприятным стуком шлепнулся о стену и соскользнул вниз, где его разорвал на части живой ковер из алчущих плоти созданий. Зикс отрубил лапы двум нападавшим и всадил кинжал в гнусную пасть третьего, но не успел его выдернуть – паук трусливо скрылся в двери. Луния убила еще одного большого гада и раздавила с десяток маленьких, но, видя неумолимый напор живой волны, замерла в нерешительности. Зикс схватил эльфийку за руку и потащил к двери в маленькую кладовую, закрыв дверь изнутри на щеколду. - Сюда они не доберутся, я надеюсь на это. – Окончание фразы потонуло в диком визге и скрежете исступленно царапающих дерево когтей. – Луния, оставайся здесь. Зикс осторожно открыл маленькое окошечко и увидел, что мелкие пауки покрывают тело Фазнии живым коконом, стремясь похоронить под собой, и понял, что она долго не продержится. Алхимик схватил серп и ржавый щит, неизвестно почему здесь валявшиеся, и с трудом пролез в квадратную дыру окна. Шлепнувшись на землю, он с испугом увидел сразу шестерых пауков, намеревавшихся сожрать его. С трудом понимая, что делает, алхимик встретил щитом выпад одного паука, закончившийся сочным хлюпаньем и разбитыми глазами. Краем рваного железа кромки щита он процарапал ноги второго и подсек серпом его челюсти снизу, свободной левой нижней лапой ткнув в голову третьего. Острые когти ктасса глубоко воткнулись в паучьи глаза, и алхимик едва успел отдернуть покрывшуюся слизью лапу от яростно клацнувших челюстей. На серебристую ткань мантии, чудом не порвавшейся в битве, брызнула омерзительная желто-зеленая кровь. На место искалеченных пауков тут же встали новые полчища, и Зикс осознал, что не сможет остановить их. Пользуясь секундным замешательством врагов, он вскарабкался на крышу фургона. Раскинувшееся зрелище его не радовало – все пространство чернело кишащими пауками, а чуть поодаль, стремительно приближаясь, шевелилось нечто совсем ужасное. Алхимик закрыл глаза и с воплем отчаяния прыгнул вниз. Оглушенный болью, он понял, что ему невероятно повезло – он приземлился на шипы твердой зазубренной спины жука-голема, пятившегося под натиском пауков. Еще шаг в любую сторону – и алхимик упал бы или на каменный рог, или в пасть членистоногим. Голем внезапно осмелел, взревел и поскакал вперед, давя и раскидывая лесных гадов; Зикс едва успел ухватиться за гранитный выступ спины. Пробежав несколько метров, жук врезался в валун, на котором шаталась обессиленная Фазния, облепленная шевелящейся массой. От удара камень покрылся сетью трещин, живой саркофаг ведьмы, оглушенный ударом, соскользнул вниз, а сама она упала к успевшему ее подхватить Зиксу. Море из челюстей и коленчатых ног окружило их и приготовилось захлестнуть, но вдруг расступилось и скрылось в чаще леса, выкатив сотни глаз. Алхимик медленно перевел взгляд на заброшенную лесную дорогу, проходящую рядом с той, по которой они ехали, и обомлел: по ней быстро бежало СУЩЕСТВО. Оно бежало, шустро перебирая бесчисленными ногами, и внешне его можно было принять за гигантского паука, если бы не одна деталь. Более чем двухметровое существо имело голову, похожую на грубую карикатуру с человеческой, две длинных руки с острыми клешнями и мускулистый человеческий торс. Пасть оскалилась несколькими рядами желтых конических зубов и парой боковых паучьих челюстей. Голову защищал ржавый шлем, слизистое тело монстра укрывали наплечники, грудной щит и наручи, а клешни наперевес сжимали подавляющих размеров секиру. Зикс судорожно сглотнул, глядя на омерзительную тварь. Из окна фургона вылезла Луния, чтобы спросить у алхимика, что случилось и почему убежали пауки, но увидела чудовище, и слова застряли у нее в горле. Зикс, опомнившись, закричал ей: «Беги, беги отсюда, прячься!», но было уже слишком поздно. Существо остановилось в десяти метрах от них и низко заклекотало, приближаясь неспешным, размеренным шагом – оно знало, что добыча никуда не уйдет. Его четыре аспидно-черных глаза видели страх двух ярких цветовых пятен, одно пятно, не выражавшее эмоций, и нечто живое и неживое одновременно. Кляксы меняли оттенки и переливались, но в них постоянно отслеживался животный ужас – монстр хорошо видел это. Тем временем Зикс лихорадочно соображал. Ведьма находилась без сознания от паучьего яда и истощения, он сам был полумертв от ужаса, как, возможно, и Луния. Один жук-голем потерялся в зарослях, на другом сидел ктасс. Вдруг девочка словно очнулась ото сна, подняла над головой посох-клевец, пронзительно закричала и побежала прямо к существу. Оно удивленно цокнуло и тяжко размахнулось лезвием секиры. Луния увернулась от смертоносной стали и оказалась в клетке зазубренных ног. Гнойное туловище опустилось и едва не раздавило маленькую эльфийку, как муху, но та снова ловко увернулась и вонзила граненый шип клевца в бок чудовища. Монстр зашипел и попытался схватить дерзкое существо, причинившее ему боль, но получил лишь еще один удар. Зикс изумленно смотрел на эльфийку, мелькавшую между лап чудища и чудом избегавшую страшных когтей и клыков. Алхимик все не решался пуститься в атаку и чего-то ждал. Вдруг монстр отпрянул назад и подставил спину, Луния размахнулась для удара, но гибкое туловище извернулось, клевец скользнул по стальному наплечнику и упал на землю (точнее – на паучьи трупы), когтистые паучьи лапы мелькнули и залили кровью левое плечо девочки, а смертоносные клыки резко щелкнули в сантиметре от руки эльфийки. Она потеряла равновесие и шлепнулась на дорогу. Зикс, парализованный страхом, смотрел, как тварь высоко привстала на задние пары лап, занесла топор над своей головой… размахнулась… Неожиданно из лесных зарослей выскочил потерявшийся жук-голем, облепленный пауками, с грохотом пронесся через дорогу и сшиб монстра в последний момент, когда лезвие секиры уже готовилось обрушиться на голову Лунии. Жук резко остановился, и смятый полупаук-получеловек отлетел вперед, но в полете выпустил длинные ноги и мягко приземлился на них. Голем засопел, зарычал, выдохнул струю песка и бросился всей своей каменной тушей на врага. Монстр отскочил и нанес молниеносный удар топором, но лишь затупил лезвие о гранитный панцирь жука. В помятых глазах существа читалась ненависть и изумление этому неясному пятну, эмоции которого не удавалось прочесть из-за того, что оно жило и не жило одновременно. Оба существа сцепились в жестокой схватке, но никто из них не получил никакого вреда. Секира отскакивала от гранита, высекая снопы искр, а каменный рог вспарывал воздух далеко от слизистого торса. Страх отпустил Зикса, и тот с боевым (как ему показалось) кличем понесся в атаку. Его жук опустил голову, выставил рог вперед и полностью всадил его в хитиновый покров бока чудовища, увлеченного битвой. Дикий всепоглощающий вой оглушил даже големов, а алхимик от неожиданности скатился с острой спины, тщетно пытаясь уцепиться за твердые выступы. Чудовище выдернуло рог из своего тела и приготовилось к новой атаке, теперь оно хотело разорвать на части и сожрать Зикса и Лунию, воспаленный разум наполнялся бушующим бешенством. Монстр хотел применить новую тактику – не нападать на каменные туши, но увернуться от них и подойти как можно ближе к живым существам. Алхимик упал и инстинктивно прикрылся рукой, пытаясь защититься от неизбежной смерти. Но смерть не приходила, кроме того, откуда-то донеслось странное потрескивание, и Зикс приоткрыл глаза. С рукавов его заляпанной слизью мантии слетали тучи ярких искр и притягивались к металлической броне чудовища, постепенно раскаляя ее. Монстр завопил и попытался отмахнуться от огненных звездочек, облеплявших его, но лишь получил новый удар электричеством, дико зарычал, неожиданно распрямил свои ноги, прыгнул в заросли и растворился в лесной чаще. Зикс даже не догадывался, чем обернется для них это бегство. Вскоре вой затих вдали. Пауки, скрывавшиеся в зарослях, осознали потерю союзника и с легким шуршанием уползли вглубь леса. Пошатываясь, Зикс встал на ноги и огляделся. Землю покрывали скорчившиеся останки дохлых пауков, похожие на сухие связки терновника. Отвратительные пятна раздавленных големами тварей аккуратными дорожками протянулись тут и там. Кое-где валялись паучьи внутренности и оторванные головы, туловища, ноги, где-то чуть подрагивали в конвульсиях когтистые лапы. Только сейчас алхимик окончательно понял, что здесь произошло. В нос ему ударил нестерпимый смрад горелого мяса. То и дело спотыкаясь и падая в мертвую массу, он добрел до беспомощно лежащей Лунии и взвалил ее на плечи. Кое-как алхимик доковылял до валуна и положил на него девочку, а сам, обессиленный, рухнул на землю. Все-таки его успели укусить, и яд постепенно проникал в кровь… Через некоторое время – Зикс точно не знал, сколько минут или часов прошло – Фазния шевельнулась и приподнялась. Она оглядела потускневшим взглядом дорогу, ставшую настоящим пиром смерти, и спросила: - А что здесь случилось?
