Шум и ругань Равис услышали задолго до того, как вышел на тракт. Дорогу размыло, талая вода смешался с землей и превратилась в грязь. На тракте двое крестьян подталкивали сзади телегу, увязшую до середины колес в вязкой жиже. Третий изо всех сил стегал хлыстом худую лошаденку. Не смотря на все их старания, телега не двигалась с места. Увидев вышедшего из леса незнакомца, крестьяне сразу прекратили свои бесплодные потуги. Из телеги в руки к ним перекочевали топоры и вилы.

            - Мужики, еда есть? - спросил Равис.

            - Может и есть, - нехотя ответил, разглядывая герцога, один из крестьян, тот, что сидел на телеге. Это был старик с густыми седыми бровями и длинной бородой.

            - Я умираю с голоду, - сказал Равис. - Дайте чего-нибудь. 

            - Сами мало. До самых Голунов еще ехать. Нельзя нам всяких бродяг кормить.

            - Я помогу вам телегу на чистое место выкатить, - предложил Равис.

            Дед снял шапку и почесал макушку. Телега застряла крепко и надолго. Вытащить ее самим никак не получалось. Оставалось лишь ждать, что скоро по тракту кто-нибудь проедет, и надеяться на то, что этот кто-то согласится помочь. А место было неспокойное - рядом Гнилое Ущелье. Останешься здесь надолго - быть беде. Да и время поджимает - ярмарка в Голунах должна начаться уже завтра утром.

            - Ладно. Поможешь с телегой - накормим, - согласился дед.

            - Батька, мы и сами справимся, - недовольно проворчал другой крестьянин - рыжеволосый конопатый парень.

            - Справитесь, - согласился дед. - Да только до темноты провозитесь. А ночью из Гнилого Ущелья всякое выползает...

            Равис, шлепая ногами по грязи, подошел к телеге, ухватился за задний край, поднатужившись, вырвал ее колеса из топкой жижицы и протолкнул вперед. Лошадь потянула ее за собой, и телега послушно покатилась дальше.

            - Вот это силища! - раскрыл дед от удивления рот.

            - Этот посильнее Боска из Синих Камышей будет!

            - Одним махом вытащил!

            Крестьяне во всю таращили глаза на Рависа.

            - Теперь еды, - напомнил он об уговоре.

            - Вот, - старик передал в руки Равису тряпичную сумку. - Там мясо, хлеб, квашеная капуста и кувшин кваса. Чем, как говорится, богаты, тем и рады.

            Равис отошел к краю дороги и уселся на ствол сухого валежника. Есть ему хотелось безумно.

            - Эва, как оголодал, - сочувственно произнес старик, видя, как незнакомец жадно накинулся на пищу. - Много-то сразу не ешь, плохо станет.

            Другие крестьяне перетаскивали сваленные у обочины мешки в телегу. Видимо их вытащили для того, чтобы облегчить ее, когда она застряла.

            - Я вижу, ты парень удалой. Ежели по пути, можешь и с нами ехать, - предложил дед. - Я с сыновьями на ярмарку собрался, рожь продать надо. Хочу по пятьдесят драгоценных за меру сбыть. Думаешь, продешевлю?

            Равис не отвечал. Он был полностью занят едой.

            - Ну ешь, ешь, потом потолкуем.

            Однако ел герцог недолго. Его начало рвать.

            - Ну, а я что говорил? Не надо было много-то!

            Равис упал в грязь. Он извивался как червь на раскаленной сковороде.

            Дед слез с телеги. Крестьяне подошли к корчившемуся незнакомцу.

            - Хворый какой-то, я сразу заметил, - с отвращением произнес дед. - Ну его! Лезьте в телегу.

            Однако залезть крестьяне никуда не успели. Равис набросился на старика, повалил его и прижал ладонь к его лбу. Небрежно смахнул свободной рукой в сторону кинувшегося на помощь отцу коренастого детину. Жизненные силы быстро покидали старика, он дряхлел на глазах.

            Лошадь испуганно заржала, впряглась в телегу и рысью поскакала вперед.

            Покончив со стариком, Равис схватил за горло рыжеволосого паренька. Он был целиком поглощен высасыванием жизни, когда его ударили топором по голове. Равис разжал пальцы, и парень, который теперь выглядел древним старцем, без сознания упал на землю.

Курносый крестьянин с ужасом наблюдал, как Равис спокойно вытаскивает изо лба топор и отбрасывает его в сторону. Он не успел и глазом моргнуть, как герцог оказался у него за спиной и обеими руками стиснул ему виски. Крестьянин жутко закричал, из глаз его брызнули слезы. А потом его череп с треском проломился. Бездыханный труп рухнул на землю.

            Равис стоял на тракте и потирал глаза. Выглядел он так, будто только что очнулся ото сна.

            - Ну что, наелся? - услышал Равис за спиной незнакомый голос.

            Равис обернулся и увидел человека в черной шляпе с белым пером, черных штанах и куртке, которую оплетали ремни перевязи. Над левым плечом незнакомца возвышалась рукоять меча. Он был высок, строен, очень бледен и чрезвычайно красив. Черты его лица были тонкими, правильными, аристократическими. Единственное, что его портило, это мертвые, остекленевшие глаза и бледные, чуть синие губы.

            - Кто вы? - спросил Равис.

            - Элиот. Ревенант Гильдии Смерти. Я выполнял Заказ в Гнилом Ущелье. Услышал крики.

            - Крики? - удивился Равис. - Кто-то кричал?

            - Должно быть они, - Элиот указал рукой на что-то за его спиной.

            Равис оглянулся. Голод, что туманил его разум, лишал рассудка, был утолен, и к нему снова вернулась ясность мысли. Он с ужасом оглядел последствия своего пиршества. Ярко светило солнце, из лесу доносился птичий щебет. На тракте лежали двое мертвецов. Один из них был таким дряхлым, что, казалось, дотронься до него, и он рассыплется в прах. У другого вместо головы было жуткое бурое месиво. В живых остался только один из сыновей старика - рыжий паренек, который сейчас выглядел куда старше, чем был при жизни его отец. Парень съежился, поседел, кожа его стала морщинистой, глаза подернулись белой пеленой; он тяжело дышал и надсадно кашлял.

            Равису стало не по себе.

            - Это все я сделал? - тихо проговорил он.

            - А ты не помнишь?

            - Нет, - покачал головой Равис.

            - Такое случается с новорожденными ревенантами. Голод затмевает рассудок, и они себя не контролируют. Хорошо еще, что это произошло здесь, а не в людном месте.

            - Случается с новорожденными ревенантами? Я что, по-твоему, оживший мертвец?

            - Именно.

            - Не верю!

            - Если тебе нужны доказательства, то у меня их целых три штуки, и все они прямо перед тобой, - сказал Элиот, глядя на валяющиеся на дороге тела.

            Равис молчал. Он не хотел верить в то, что уже не был человеком, что стал одной из тех тварей, о которых рассказывают страшные байки у костра, которыми пугают детей. Былая жизнь, заслуги, титулы, прежние друзья - все это ушло безвозвратно. Теперь на раскисшем тракте стоял не герцог, а оживших мертвец, ревенант Равис, и свидетельством тому были два безжизненных тела. Люди для него больше не собратья, а источник пропитания, пища.

            - Нет, это вздор! - вскричал Равис и побежал прочь, стремясь оказаться как можно дальше от нехорошего места.

            Элиот постоял немного, глядя ему в след. Потом подошел к хрипящему, седому пареньку, поднял его на руки и пошел за удаляющейся телегой. Ревенант без труда нагнал лошадь, запрыгнул в телегу и аккуратно опустил крестьянина на широкие рассохшиеся доски. Затем Элиот сложил знак и, сильно ускорившись, догнал Рависа.

            - Куда ты идешь? - спросил Элиот.

            - Тебе какое дело?

            - В обязанности членов Гильдии Смерти входит помогать новорожденным ревенантам. Если ты наделаешь глупостей, это еще больше ухудшит отношение людей к ожившим мертвецам. Это не в интересах Гильдии.

            - Я иду в Башню шутов, что около форта Грейст.

            - Зачем?

            - Там моя сестра.

            Элиот не стал больше ничего спрашивать. Ревенанты продолжили путь молча.

            Спустя три дня, в полдень, ожившие мертвецы достигли пригорода Мекаты. К вечеру они смогли разглядеть чернеющую впереди Башню. Это было круглое в основании семиэтажное здание с узкими окнами-бойницами обнесенное каменной стеной. Раньше это строение использовали как крепость для защиты подступов к Мекате. Но со строительством ряда фортов, в частности форта Грейс, расположенного в двух милях южнее от Башни, на берегу Холодного моря, надобность в этой крепости отпала, и там открыли лечебницу.

            Земля около Башни была каменистой, безжизненной. На нее ровным слоем ложился мокрый снег. С моря дул теплый порывистый ветер.

            Когда до ворот Башни оставалось не более двух сотен ярдов, Элиот остановил Рависа и достал из набедренной сумки маленький пузырек с желтоватым вязким содержимым.

            - Что это? - спросил Равис.

            - Намажь этим глаза и губы. Это на время придаст им естественный вид.

            Равис взял пузырек и молча намазался. Затем он направился к Башне. Элиот остался ждать на дороге: его, ревенанта, члена Гильдии Смерти в Башню пустили бы только в том случае, если бы дело касалось Заказа.

            Равис, оставляя за собой цепочку черных следов на укрытой тонким слоем снега дороге, подошел к воротам, постучал. Ворота были массивные, обитые железом.

            Башня шутов была лучшей лечебницей для душевнобольных в северном Виосте. Считалось, что здесь больных врачуют лучшие лекари, им обеспечивают наилучший уход. И за это нужно было хорошо платить.

            Равис вполне понимал леди Эвелет - никому не охота возиться с сумасшедшими, и если Айена и вправду сошла с ума, то Башня шутов была для нее самым подходящим местом.

            В воротах открылось маленькое окошко.

            - Что вам нужно? - спросил стражник, глядя через окошко на Рависа.

            - Я Равис Даланг, герцог Кувенский, пришел навестить свою сестру.

            Стражник долго молчал. Вероятно, его смутило, что герцог пришел пешком: влиятельные персоны обычно приезжали на каретах. Через некоторое время ворота все же открылись. Равис вошел во двор и увидел стражника. Это был краснолицый здоровенный детина.

            Справа от Рависа была деревянная двухэтажная пристройка. Оттуда доносилась бранная ругань: другие стражники играли в кости, и одному из них слишком часто везло. Судя по всему, назревал мордобой.

            - Ступайте за мной, Ваша Светлость, - сказал краснолицый, и пошел к Башне.

            Во дворе гуляло несколько больных. Один из них прыгал, точно лягушонок, другой бегал на четвереньках и лаял по-собачьи. Тот, что бегал, подскочил к Равису и начал с остервенением на него лаять и скалить гнилые зубы.

            - Фу! - гаркнул на него стражник.

            Человек испуганно заскулил и отбежал прочь, к закрытому толстым железным листом колодцу.

            - Это барон Лисет, - сказал стражник, и сочувственно добавил: - Совсем плох, бедолага.

            У входа в Башню стоял целитель, облаченный в голубую накидку. На рукаве у него были нашиты две белые полоски. Это означало, что он имеет ранг адепта.

            - Господин Бигем, - обратился к целителю краснолицый детина. - Это герцог Кувенский. Он пришел проведать свою сестру, леди Айену.

            - Здравствуйте герцог, - поздоровался с Рависом целитель.

            Стражник развернулся и пошел обратно к воротам.

            - Прошу вас, следуйте за мной, - сказал Равису целитель.

            Равис вошел в башню и оказался в большом, чистом зале. Целитель повел его вверх по лестнице и направо по коридору.

            - Состояние вашей сестры вызывает у нас некоторое беспокойство, - доложил он Равису. - Традиционное лечение ей не помогает. Мастер Видис, главный целитель нашей лечебницы, хочет попробовать сделать ей акотанию. На это требуется разрешение родственников, так что вы появились очень вовремя. Мастер Видис до того, как начал изучать целительство, был прекрасным колдуном. Голова у него светлая, так что не бойтесь, он все сделает как надо.

            Целитель постучал в одну из дверей, дождался разрешения войти.

            Дверь открылась. Равис прошел в небольшой кабинет. В кресле у камина сидел старик со светлыми глубоко посаженными глазами, широкими кустистыми бровями и орлиным носом. На нем, как и на сопровождавшем Рависа целителе, была голубая накидка. На правом рукаве у него были три белых полосы, которые говорили о том, что их носитель имеет ранг мастера-целителя.

            - Добрый вечер, мастер Видис, - сказал целитель. - У нас посетитель. Это Равис Даланг, герцог Кувенский, брат леди Айены.

            Мастер Видис пристально глядел на Рависа, как будто видел в нем что-то необычное, но никак не мог понять, что именно.

            - Рад видеть вас, герцог, - сказал он, наконец. - Проходите, присаживайтесь, - старик указал на ряд стульев, стоящий напротив письменного стола.

            Равис принял приглашение и сел.

            - Не могли бы вы подать мне вон то кольцо, - попросил Видис, поднимаясь со своего кресла.

            - Какое? - не понял Равис.

            - На столе, рядом с чернильницей.

            Равис увидел в указанном месте изящный перстень с большим рубином. Он взял его и тут же согнулся пополам от боли. Кольцо выпало из его руки и покатилось по застланному зеленым ковром полу.

            Мастер Видис подозвал к себе целителя и что-то прошептал ему на ухо. У того на лице появилось выражение крайнего изумления. Он быстро вышел вон.

            - С вами все в порядке? - участливо спросил Видис, положив руку Равису на плечо.

            - Мне внезапно стало жутко больно, - сказал Равис. - Я никогда раньше такого не испытывал.

            - Посидите немного. Думаю, это скоро пройдет.

            - Тот целитель, что привел меня, говорил, что моей сестре не помогает традиционное лечение. Он сказал, вы хотите использовать какую-то "акотанию".

            - Так и есть.

            - Я бы хотел увидеть Айену. Это возможно?

            - Вполне. Сейчас она должна быть на вечерних процедурах. Я как раз собирался делать обход. Буду рад, если вы составите мне компанию.

            Мастер Видис и Равис покинули кабинет. Они спустились на первый этаж и свернули налево, в полукруглый коридор, который шел вдоль стены башни. Коридор вывел их в небольшое квадратное помещение, в полу которого был устроен бассейн. В помещение был еще один вход. Через него целители по одному вводили сумасшедших. Их связывали по рукам и ногам, заворачивали в мокрые простыни и бросали в воду. Двое прислужников сыпали в бассейн лед из огромных ведер.

            Больные противились этой процедуре, жутко кричали, пытались вырваться, но опытные целители знали свое дело и отправляли их одного за другим купаться в ледяную воду.

            Равис нахмурился.

            - Что здесь происходит? - спросил он.

            - Это процедура называется утоплением в ледяной воде. Она дает сильную эмоциональную встряску. Помогает активизировать скрытые ресурсы человеческого организма с тем, чтобы восстановить работу пораженных участков головного мозга и победить недуг.

            - Да неужели.

            - Эффективность этого метода доказана магистром Макавеном, отцом-основателем современного целительства.

            - С моей сестрой вы делаете то же самое?

            - Да. Но, к сожалению, в ее случае даже утопление в ледяной воде не дало никакого положительного эффекта.

            Рависа охватила тихая ярость.

            - А в чем заключается эта ваша акотания, позвольте полюбопытствовать?

            - Если говорить максимально упрощенно, мы воткнем ей в глазницу специальную спицу, пробьем кость и поразим дефектный участок головного мозга. Тогда появится шанс, что рассудок вернется к ней.

            - И вы точно знаете, какой участок является дефектным?

            - Мы тщательно обследовали голову Айены с помощью магии, и полагаем, что знаем. Но быть уверенными наверняка не можем. Поэтому, чтобы провести акотанию, нам нужно согласие ее родственников.

            - А что с ней будет, если вы ошибетесь?

            - Диапазон возможных последствий очень велик. В большинстве случаев больные, которым не помогла акотания, становятся вялыми, малоподвижными, крайне пассивными.

            - То есть, по сути, превращаются в растения? - уточнил Равис.

            - Можно и так сказать.

            В помещение ввели Айену. Она была до того худа, что походила больше на тень, нежели на живого человека. На ней было длинное белое платье. Коренастый прислужник ловко заломил ей руки за спину. Айену начали связывать.

            На скулах Рависа ходили желваки, глаза его пылали от ярости. Слышен был громкий зубовный скрежет.

            - Хватит! - крикнул он. - Отпустите ее! Немедленно! Мастер Видис, я забираю свою сестру отсюда!

            - Боюсь, вы не сможете этого сделать, - сказал колдун, делая шаг назад.

            - Почему?

            - Забрать больного из лечебницы могут только его родственники.

            - Я ее брат!

            - Боюсь, что уже нет.

            Колдун вскинул руки вверх, сделал несколько пасов руками, и в грудь Равису ударила огненная птица. Герцога откинуло далеко в сторону.

            Купание больных немедленно прекратили. В помещение, словно по сигналу, ворвалось около десятка вооруженных стражников. Они окружили поверженного Рависа.

            Перепуганный Бигем подбежал к мастеру Видису.

            - Я сделал все, как вы сказали, - доложил он. - Это и вправду ревенант?

            - Безусловно. Я почувствовал его ауру, как только он вошел в мой кабинет. Затем проверил свою догадку с помощью кольца Модаруса - ни один ревенант не может без последствий прикоснуться к нему.

            - И теперь он мертв?

            - Пока что - нет. Эти твари очень живучие. Стража! Отсеките ему голову!

            Ревенант оказался много сильнее, чем предполагал мастер Видис. Он резво вскочил с пола, ударом кулака проломил одному из стражников голову, подхватил его меч, завертелся волчком, обрушивая на нерасторопных стражей стремительные удары.

            Колдун снова начал выделывать пасы руками. В лицо Равису один за другим полетели три ледяных ножа. Ревенант закрылся предплечьем. Ножи по рукояти вонзились ему в руку и застряли в ней.

            Правильно оценив степень исходящей от колдуна угрозы, Равис, уклоняясь от мечей стражников, подскочил к нему и вонзил клинок ему в горло.

            Мастер Видис умер не сразу. Какое-то время он, в попытке произнести заклинание, хрипел, валясь на полу.

            Равис схватил оказавшегося поблизости стражника за грудки и подкинул вверх. Тот сильно приложился об потолок, а затем расшибся, ударившись об пол. Трое оставшихся в живых охранников приняли единственно верное решение - бросились наутек.

            Равис подошел к забившемуся в угол и дрожащему от страха Бигему.