Наступила ночь. Улер и Гоин как раз заканчивали свои молитвы, когда Храма Света достигло радостное известие - демон, который сегодня утром был замечен в городе, пойман! Все, кто был в Храме, дружно вознесли благодарственные молитвы Свету и высыпали на небольшую площадь на улице. Там уже собралась порядочная толпа - паладины вперемежку с магами. В центре площади на плоском обелиске из белого камня была установлена железная клетка. В клетке сидел черный котенок и жалобно мяукал. На голове у него были маленькие коричневые рожки. Рядом с клеткой, гордо подбоченясь, стоял одетый в белую рясу служитель Храма Света, который и изловил демона. Настоятель храма, облаченный в желтую тогу с пурпурной каймой громко декламировал:

            - Волею всемогущего Света нам удалось пленить сию мерзостную тварь, и да свершится над нею Правосудие! Искореним ненавистную Тьму, уничтожим всех ее посланцев и возведем на земле царство Света! Смотрите, братья и сестры во Свете, смотрите внимательно, как следует поступать добрым людям с отвратными демонами!

            Из толпы вышли трое паладинов и, используя магию жестов, начали плести сложное заклятие. В воздухе над клеткой появилось большое светящееся облако. Оно постоянно меняло свою форму, пока не стало похоже на исполинский молот.

            - Именем Света, уничтожьте эту тварь! - приказал настоятель.

            И молот света обрушился на клетку, сминая и оплавляя прутья, сплющивая ее в лепешку. Но, едва он коснулся черного котенка, как тут же пропал, рассеялся без следа. Котенок же, будто впитав в себя всю магическую силу, всю мощь этого заклятия, быстро увеличивался и скоро стал размером с добрую лошадь. Он зашипел и бросился на людей, раздавая им удары лапами, поднимая на рога, прокусывая насквозь. Маги начали защищаться. Со всех сторон в демона ударяли заклинания. Тот быстро увеличивался в размерах, и скоро стал выше трехэтажного здания школы магии. Он гонял магиков по улице, словно маленьких мышат. Те не могли причинить ему ни малейшего вреда. Паладины спешно укрылись в Храме. Котенок, просунув когтистую лапу в открытые двери, некоторое время пытался их оттуда вытащить, затем, словно обидевшись, стукнул лапой по диастовому шару. Тот вылетел из оправы, упал на землю и разлетелся на тысячи осколков.

            Неугасимый маяк Храма Света погас.

            Маги не унимались и продолжали раскармливать демона самыми изощренными заклинаниями.

            Котенок одним прыжком преодолел два квартала и оказался на соседней улице. Он скакнул на плоскую черепичную крышу двухэтажного дома. Кровля затрещала. Лежни, балки, матицы и стропила, не выдержали, и крыша проломилась. В воздух поднялось облако желтоватой гимовой пыли. Котенок чихнул.

            Горожане в ужасе разбегались кто куда, и демон метался по сторонам, настигая то одного, то другого, попутно ломая стены, обрушивая все новые дома, оставляя позади руины и растерзанные тела.

         Борода и Лысый шли в гостиницу. Время было позднее и оба порядком намаялись за день. Все необходимые формальности были улажены, и приказ об освобождении Феликса лежал у Бороды в набедренной сумке. Конечно, можно было зайти в тюрьму и освободить Серого Лиса немедленно, но маги решили с этим повременить - если с Избранным в тюрьме что-то случится, во всем можно будет обвинить городового приказчика - дескать, он чинил препятствия Ордену, он, несмотря на все предупреждения, арестовал Феликса и, следовательно, то, что Избранный погиб - его вина. А маги делали все, что в их силах, чтобы Избранного как можно быстрее вызволить, и приказ о его освобождении послужит тому прекрасным доказательством. В том, что господин Торн попытается убить Феликса, Борода и Лысый почти не сомневались. Скоро можно будет покончить с этим нелепым походом против Повелителя Тьмы и вернуться домой, к привычной жизни, к роскоши и почету.

         Маги миновали небольшой скверик и оказались напротив серого и длинного двухэтажного здания - это была тюрьма Гвеста.

         - Что за шум? - насторожился Борода.

            Откуда-то сбоку доносился жуткий грохот, слышались истошные крики.

            - Землетрясение? - предположил Лысый.

            - Да что там происходит?! - Ночной город осветился пламенем пожаров. Люди из соседних домов выходили на улицу, посмотреть, что случилось.

            Грохот и крики становились все громче. Земля, будто от землетрясения, содрогалась от поступи исполинского существа, силуэт которого уже можно было различить вдали. Существо прыгнуло, и приземлилось прямо перед магами, подмяв под себя и разрушив два дома. Земля колыхнулась, ушла у людей из-под ног, и они дружно попадали.  По тюремным стенам побежали крупные трещины. Улицу огласили панические вопли горожан. Люди, словно муравьи в развороченном муравейнике, начали разбегаться кто куда. Существо оглушительно мяукнуло. В ночном небе двумя зелеными кострами полыхали его глаза.

            - Это что, кошка? - брови Бороды поползли вверх.

            Демон обратил внимание на двух дерзких двуногих, которые, сидя на земле, пристально его рассматривали и не предпринимали никакой попытки к бегству. Он захотел пристукнуть их лапой. Борода и Лысый одновременно выставили вперед руки с открытыми ладонями. Огромная лапища скользнула по жемчужному магическому щиту и врезалась в стену тюрьмы, пробив ней изрядную брешь.

            - Что за дрянное отродье?! - рассвирепел Лысый.

            Он начал тянуть из себя незримые нити дара и с паучьей ловкостью плести из них форму заклятия. Руки его так и мелькали в воздухе.

            - Явит, не надо! - вскричал вдруг Борода. - Это дрянь извращает магию!

            Но было уже поздно. Созданная Лысым форма налилась силой и взорвалась мощнейшим заклинанием. Напротив демона появилось громадное, до самого неба, зеркало.

            У Лысого отвисла челюсть.

            - Ты что задумал?! Что это такое? - запаниковал Борода.

         - Я не знаю! Эту мерзость должен был проглотить огненный элементаль. А что ЭТО такое, - Лысый ткнул пальцем в невесть откуда появившееся зеркало, - я понятия не имею!

            Демон глянул в зеркало и мяукнул. Отражение мяукнуло ему в ответ и выпрыгнуло на улицу. Демонов стало два. Зеркало пропало.

            - Ох, Явит, - сдавленно выдохнул Борода и судорожно вцепился в свой амулет.

            В это время из сквера появились особо рьяные, напрочь лишенные инстинкта самосохранения паладины и, потрясая молотами, ринулись на демонов. Бой обещал быть коротким.

            - Нужно уходить, - мудро решил Борода.

            Со второго этажа, из разлома в тюремной стене выпрыгнул среднего роста, поджарый, темноволосый мужчина двадцати пяти лет с красным обручем на шее. На лбу его были три свежих пореза, кровь из которых заливала глаза. Он скривился от боли, рывком вправляя на место сломанный нос.

            Следом за ним на улицу выскочил облаченный в бурую дерюгу мертвяк. Темноволосый увидел Бороду и Лысого и ринулся к ним. Мертвяк остался на месте, в некоторой растерянности озирая окрестности.

            - Что бы вы ни сделали, спасибо! - проговорил сбежавший из тюрьмы мужчина, останавливаясь перед магами. - Меня там чуть на куски не разорвали!

            - Лис!? - У магов не было времени удивляться внезапному появлению Феликса.

            - Сейчас я нас телепортирую, - предупредил Борода.

            - Подожди, - Феликс огляделся. - Где паладины?

            - Бездна с ними! - воскликнул Явит. - Тут не пойми что творится! Телепортируй скорее, Викенориатусис!

            - Стой! Вот же они!

            Из сквера выбежали еще несколько воинов Света. Среди них были Улер и Гоин. Феликс тут же принялся им кричать и махать руками. Паладины то ли не увидели, то ли проигнорировали его призыв, кинувшись вместе с очередной партией смертников в атаку на демонов.

         Из амулета Бороды вылетело розовое облачко, стремительно рванулось к паладинам и обволокло их. Улер и Гоин рухнули на брусчатку. Борода побежал к ним.

            - Ты что, убил их!? - крикнул ему в спину Лысый.

            - Усыпил.

            Оказавшись около паладинов, Борода принялся раскачивать, наподобие маятника, свой амулет. Из пасти дракона медленно выползал темно-синий туман.

            Демоны рушили город. Звуки обвалов смешались с истошными предсмертными воплями людей. Вокруг был бурлящий хаос.

            - Телепортирую на счет три. Раз, два, три!

            Пейзаж внезапно переменился. Все пятеро оказались в трясине посреди бескрайнего болота, поросшего светло-зелёным мхом, небольшими кустарничками багульника, осокой и вереском. Небо было черно, его сплошь заволокли тяжелые тучи. Над болотом то и дело вспыхивали "свечи покойников" - бледно-голубоватые, слабо мерцающие огоньки, расположенные на высоте человеческой руки. Из темноты доносились какие-то резкие звуки, вздохи, громкие причмокивания.

            - Куда ты нас затащил?! - ужаснулся Феликс, все глубже увязая в трясине. - Неужели другого места нельзя было выбрать?

            - Заклинание должно было перенести нас на тракт, ведущий к подъемникам. Это из-за демона! Он искажает магию.

            - Какого демона? Ты о тех огромных зверях?

            - Да. Это пожиратели магии. Считается, что они давно вымерли.

            - Может еще раз телепортируешь?

            - Амулет рассчитал только на один перенос. Отсюда нам придется выбираться по-другому.

            - Я иссушу это болото! - Лысый принялся закатывать рукава. - Скоро тут один пепел останется!

            - Лучше выбраться из трясины с помощью левитации и заморозить его, - предложил Борода. - Это будет много проще.

            Лысый сплел несложное заклинание и обратился к Бороде телепатически.

            - Убьем Серого Лиса сейчас, пока на нем обруч! Отличная возможность!

            - Какой обруч? Посмотри внимательнее, на его шее ничего нет! Обруч остался в Гвесте. Заклятие телепортации не может перемещать предметы, блокирующие магический фон. К тому же я совершенно вымотан. Уверен, ты тоже потратил много сил на свое последнее заклятие. Мы можем не справиться. Лучше будем действовать согласно плану: доведем до Подъемников и передадим в руки служителей Тьмы. Это надежнее всего.

            - Ладно.

            Лысый сплел еще одно заклятие, и все пятеро медленно взлетели и зависли на высоте локтя над трясиной. Паладины начали просыпаться.

            - Феликс, ты не хочешь помочь? - Борода и Лысый работали над формой заклятия заморозки.

            - Не мой профиль, - отрицательно покачал головой тот. - Я аурами занимаюсь.

            Старый паладин первым пришел в себя:

            - Всемогущий Свет! Где мы?

            - На болоте, - ответил Феликс.

            - Как мы здесь очутились?

            Феликс пожал плечами. Отчего-то ему не хотелось говорить, что паладинов усыпили и телепортировали сюда. Борода и Лысый молча плели заклятие, и тоже не торопились с объяснениями.

            - Это все демон, - сказал, наконец, Борода. - Мы сражались с ним, и он какой-то темной волшбой нас сюда закинул.

            Паладин вскинул вверх бровь. По его лицу было видно, что он не очень-то поверил.

            - Демон ударил каким-то темным заклятием, и мы оказались тут, - подтвердил Лысый слова Бороды.

            Борода пристально посмотрел на Феликса. Тот понял намек.

            - Точно! Я вспомнил. Во всем виноват демон.

            - Нужно немедленно возвращаться в Гвест! - воскликнул Улер. - Братьям во Свете необходима наша помощь!

            Болотная топь начала быстро покрываться коркой голубоватого льда. Скоро Лысый рассеял заклятие левитации, и все дружно опустились на холодную твердь.

            - Многоуважаемый Командор, - обратился к Улеру Борода. - У нас есть важная задача - убить Повелителя Тьмы. Именно с этой целью Круг Света послал вас и вашего достойного ученика вместе с нами. Мы не имеем права отвлекаться от этой цели, какие бы события нас к этому не понуждали. Нам тоже не терпится помочь вашим братьям в Гвесте, но мы, скрепя сердце, готовы побороть в себе этот порыв, ради выполнения возложенной на нас важнейшей задачи.

            Феликс еле удержался от того, чтобы похлопать в ладоши. Борода знал, как лучше всего пустить пыль в глаза паладину. Помогать "братьям" в Гвесте? Город, должно быть, уже превратился в руины, и все его обитатели, вместе с "братьями", мертвы.

            - Ты прав, маг, - сокрушенно вздохнул паладин. - Нужно поскорее завершить нашу миссию.

            Феликс напряженно вглядывался вдаль, туда, где был виден тонкий луч света, падающий с неба.

            - Похоже, нам повезло, - сказал он, указывая на луч. - Нас забросило почти к самым подъемникам. Отсюда уже виден Столп Вознесения.

            Все дружно повернули головы в сторону луча.

            - А в Гвест мы все-таки зря зашли. У меня ведь с самого начала плохое предчувствие было! Еды теперь совсем нет. Плащ мой и посох потеряли. Хотя Бездна с этим посохом - он мне для красоты нужен был. А вот плащ жалко - он теплый, холод и сырость не пропускал. Я в нем в мороз на снегу спал, и ничего! Где я теперь такой достану?

            Гоин, пошатываясь, поднялся. Улер поддержал его за локоть.

            - Учитель, где мы?

            - Пойдем, Гоин, по дороге объясню.

            Все пятеро под аккомпанемент беспрерывных причитаний Феликса о потерянном плаще двинулись по замерзшему болоту к Небесным Подъемникам.

***

            Город осаждали уже полгода, и сегодня, этой грозовой ночью, он пал. Орды захватчиков растекались по его улочкам, словно яд по жилам. Ослабевшие от голода и болезней горожане не могли оказать сколько-нибудь серьезного сопротивления. Безжалостные убийства происходили повсюду - на улицах, мостах, площадях, в храмах, домах рядовых обывателей и в королевском дворце. Впрочем, дворец еще держался. Остатки королевской гвардии яростно отбивались, но нападающих было слишком много, и смерть защитников являлась лишь вопросом времени.

            Хлеставший с беспросветно-черного неба ливень разбавлял густые лужи крови на брусчатке водой, силился потушить пожары, но в этом не преуспел. Город полыхал.

            Неожиданно раздался громкий хлопок, и на одной из улиц города появились двое. Оба были крайне высокими - в полтора человеческих роста. Один из них, худой, с вытянутым узким лицом, был облачен в бурую мантию. В руке он держал сероватый полупрозрачный посох. Другой был раздет по пояс. На нем были лишь черные штаны, подпоясанные ремнем с огромной пряжкой в виде оскаленной тигриной морды. Он был бос и одной рукой держался за край громадной деревянной бадьи, наполненной горячей водой, от которой густо шел пар. Через плечо его было перекинуто белое полотенце. Вероятно, он хотел в скором времени принять ванну. С первого взгляда было ясно, что в его мускулистом торсе заключена недюжинная сила. Он отпустил край бадьи и медленно оглядел улицу. В глазах его не было ни зрачков, ни белков. Они были наполнены чернотой, в глубине которой кружили тысячи крошечных снежинок. В его глазах бушевала настоящая снежная буря. Он провел ладонью по коротко стриженным черным волосам и что-то спросил у худого на неизвестном языке. Тот лишь развел руками в ответ.

            На улице были трое небритых, со зверскими лицами, захватчиков, облаченных в черные латы. Перед ними на коленях стояли пятеро горожанок и умоляли о пощаде. Одна из них прижимала к груди месячного младенца. Воины проворно нашинковали женщин своими полуторными мечами и побежали дальше, не обратив на двух странных зрителей никакого внимания. Из-под недвижного тела одной из женщин послышался пронзительный детский плач. Раздетый по пояс мужчина подошел к трупу, перевернул его ногой и увидел под ним чудом уцелевшего, перепачканного кровью матери младенца. Мужчина посадил ребенка в свою огромную ладонь, поднял к лицу и принялся с интересом рассматривать, будто какую-то невидаль.

            Послышался грохот сапог, и из узкого переулка на улицу вытек многочисленный отряд закованных в черные латы воинов. Они бегом направлялись к белеющим впереди мощным башням дворца. Поравнявшись с гигантом, они вдруг остановились. Один из них, кривоносый, пучеглазый, указал пальцем на младенца и приказал:

            - Отдай!

            Гигант сказал что-то на своем языке. Пучеглазый еще раз потребовал отдать ребенка. Гигант понял, чего от хотят, и отрицательно покачал головой. Воины обнажили мечи и кинулись в атаку. Гигант отступил, передал ребенка своему спутнику, который что-то безостановочно тараторил, и повернулся лицом к врагам. Пучеглазый широко раскрыл глаза, когда незнакомец остановил его вертикальный удар, на лету зажав лезвие между большим и указательным пальцами. Сильный рывок, и пучеглазый был обезоружен, а гигант стал направо и налево разить его товарищей. Он, легко пробив доспех, вонзил клинок в сердце одному, схватил за горло другого и с силой швырнул вперед, сбив с ног троих нападавших. Сорвал с пряжки пояса валет и метнул его в глаз пучеглазому.

            Из переулка подоспела подмога. Гиганта взяли в кольцо и начали теснить. Он с силой выдохнул: "Ха!", и во все стороны от него ударили сотни невидимых плетей. Воинов будто взрывом разметало. Они валялись в грязи, в лужах, бездвижные, безмолвные, изломанные, мертвые. На улице снова стало тихо. Слышны были лишь шум дождя, детский плач и раскаты грома.

            А потом бездвижные, мертвые захватчики начали подниматься. Раны их на глаза затягивались, отрубленные конечности вырастали вновь. Они подняли свои мечи и вновь кинулись на незнакомца.

            В дело вступил его спутник. Он направил посох на воинов и что-то прошептал. Ткань реальности порвалась. В ней появилась ужасная брешь, сфера, наполненная пустотой, абсолютным Ничто. Брешь внезапно пропала, и ткань реальности с ужасающей силой схлопнулась. Раздался такой силы грохот, что звук грома по сравнению с ним показался бы  хлопком в ладоши. Захватчиков разорвало на куски и разметало по сторонам. Их внутренности украсили стены домов.

            Щелкнула арбалетная тетива, и маг с посохом, придавив младенца, упал на бок с торчащим из уха болтом. В воздухе зло просвистели еще несколько болтов. Гигант отбил их мечом, быстро глянул на верхние окна ближайших домов, где притаились стрелки, закинул на плечо труп мага, подхватил ребенка и побежал прочь. Вокруг него закрутилась такая же снежная буря, какая была в его глазах. Ему в спину стреляли, но безуспешно: болты не могли пробиться сквозь этот белый бурлящий кокон.